Калеб чертыхнулся и вжался в ближайшую стену, держа топор наготове. Именно им предстояло воспользоваться в качестве оружия, поскольку на столь короткой дистанции и весьма ограниченном пространстве выстрел из шокера мог бы убить его самого. Задержав дыхание, разведчик прислушался, пытаясь определить, как далеко находится враг и в какую сторону направляется. Ситуация складывалась скверно: шаги становились все ближе, и вот, кажется, за углом уже слышалось дыхание и скрежет металла. Пальцы вцепились в топорище, и, как только показалось лезвие вражеского клинка, Калеб бросился на противника и с размаху всадил топор прямо в грудь… Ричарду.
Артур успел лишь выдохнуть. Выронив свое оружие, он удивленно посмотрел на топор, а потом перевел гаснущий взгляд на безумное лицо своего палача, на котором застыл немой крик ужаса. Так не должно быть. Калеб не мог навредить другу, не мог убить единственного близкого ему человека. Ричард начал оседать и заваливаться назад, и разведчик инстинктивно попытался предотвратить падение, но сумел только ухватиться за топор. Тот податливо вышел из груди гвардейца, наградив виновника столбом искр вместо крови и запахом паленой проводки.
Мир перестал существовать, сомкнувшись вокруг распростертого на полу тела. Не отводя взгляда, Калеб наблюдал, как из раны поднимается черный дым, словно демон, покидающий одержимого, возвращая тому свободу, от которой уже не было никакого проку. Наконец разведчик рухнул на колени под тяжестью противоречивых чувств. Он не мог понять, чего в его сердце сейчас больше: сожаления, скорби, необъятного чувства вины за то, что убил друга, или же страха и настоящей паники от того, что вместо Ричарда ему подсунули андроида. Но в таком случае, в кого же вошел его топор?
И все же это был именно его Ричард. Вглядываясь в расслабленное, безмятежное лицо друга, Калеб не мог найти отличий, хоть одной маленькой детали, что четко и безапелляционно сказала бы, что перед ним подделка. Безупречная, но все же подделка. Ему с трудом, но верилось в клонов, что видел воочию, но роботы под видом людей — такое разум просто отказывался воспринимать.
— Калеб? — женский голос прозвучал совсем рядом, но разведчик даже не вздрогнул, а лишь отстраненно повернул голову в сторону «безумной» дамы, что оказалась в двух шагах от него. — Думаю, пришла пора нам наконец поговорить.
Ответом ей стало глухое молчание и полные слез глаза. Калебу было совсем не до незнакомки, которую и видел–то всего один раз. Еще больше его не интересовало, как она здесь оказалась. Он не мог думать ни о чем другом, кроме содеянного. И какая, на самом деле, разница, кто лежал перед ним, человек или машина, факт оставался фактом: топор он вонзил именно в Ричарда. Убил друга собственными руками. И, что еще хуже, эту новость придется принести его родственникам. Получится ли у него посмотреть им в глаза?
— Ну же, — она аккуратно и даже нежно положила ладонь на его плечо, — пойдем. Не трать слезы на ненастоящее, я его быстренько починю.
— Починишь? — вполне обычное слово внезапно резануло слух, будто рассекая кожу и обнажая беззащитную плоть. — Он человек, а не какая–то машина! — Калеб вскочил с колен и остервенело посмотрел на женщину. Пальцы сжались в кулак, но вместо того, чтобы ударить обидчицу, он разревелся как ребенок.
— Ти–и–ише, мальчик мой, теперь все позади, твои страдания закончились. — Дама обняла разведчика и успокаивающе погладила по спине. — Я бы подарила тебе забвение, но, к сожалению, это не в моих силах.
Из темноты послышались шаги, а затем появилась высокая фигура в черном. На лице Советника по–прежнему красовалась маска, которую тот не пожелал снять даже здесь. Не обращая внимания на посторонних, он подошел к телу и поднял на руки, легко, словно пушинку. Затем, все так же молча, правая рука Короля понес Ричарда прочь, будто тот являлся собственностью государства. Калеба, конечно же, такое положение дел не устроило, и, вырвавшись из успокаивающих объятий, он догнал наглеца, схватил того за плечо, развернул к себе и в гневе сорвал с него маску.
В глубине души разведчик знал, что обнаружит под белой маской человека, который с первых мгновений их встречи внушал неприятные ожидания. Именно поэтому, когда маскарадный атрибут оказался в руке, он без особого удивления взглянул на лицо еще одного Ричарда, в реальности которого теперь приходилось изрядно сомневаться. Был ли это клон наподобие тех, с которыми Калеб уже сталкивался, или же машина, как та, в которой он упорно отказывался видеть андроида? Его разум никак не мог пересилить эмоции, что твердили: все происходит по–настоящему, и топор пронзил именно сердце друга — и никакие торчащие провода не могли переубедить в обратном. А может, именно Советник и был настоящим Ричардом? Или здесь и вовсе не было ничего настоящего?