Да, в наших, российских, садиках эта стихия детского общения нередко слишком стихийна. Но лучше так, чем вообще ничего.
Ребёнок, лишенный общества сверстников до 6–7 лет, рискует во многом остаться асоциальным существом. Так бывает не всегда, но очень часто.
Так что любая мама, которая поняла: детский сад — это выход в большой мир, к настоящему общению со многими, непохожими по характеру, привычкам, воспитанию, людьми; это собственный уникальный опыт вхождения в социум, который обязательно нужен моему малышу, и чем раньше он этот опыт приобретет, тем лучше, — такая мама уже решила половину проблемы: раз она сама твёрдо убеждена в полезности и необходимости детского садика, то и ребёнок будет уверен — если не в том, что это хорошо и приятно, то хотя бы в том, что это неизбежно, что нельзя по-другому.
А раз назад дороги нет, то и приходится идти вперед. А раз есть решимость идти только вперед, то к чему-нибудь обязательно человек придет, что-нибудь найдет хорошее — пусть даже и не в самом лучшем садике.
Вторая проблема — отделила ли мама ребёнка от себя? Разумеется, речь идёт о психологическом и духовном — а не физическом — отделении ребёнка. Физическое отделение произошло, когда ребёнок родился, когда перерезали пуповину. Но психологическая «пуповина» может соединять мать и дитя ещё очень долго: иногда — всю жизнь.
Прежде всего, очень важно увидеть в своем малыше — таком крошечном, беспомощном, во всем зависимом от мамы — ОТДЕЛЬНОГО ЧЕЛОВЕКА. Другого, не такого, как вы. Заинтересоваться этим человеком, тем, какой он: его особыми чувствами, его внутренним миром.
Наши дети — не часть нас. «Мой малыш» — это не то же самое, что «моя рука» или «моя машина». К сожалению, на подсознательном уровне женщина может ощущать своё дитя именно как часть себя, хотя и физически отделенную от себя, но все равно не самостоятельную. Причина такого отношения к своему ребёнку — в эмоциональной и человеческой незрелости.
Любить ребёнка и любить себя — разные вещи. Очень часто «любовь» родителей к своему чаду — это всего лишь себялюбие, продолженная на сына или дочь, вынесенная вовне любовь к себе. Себе хочу здоровья, благополучия — и своему ребёнку. Себя оберегаю от опасностей — и ребёнка.
А вот научиться любить своего ребёнка как другого, отдельного от себя, человека — бывает непросто. Это задача, которая стоит перед каждым из нас, у кого есть свои дети.
Кстати, только тот, кто научился ТАК любить своё дитя, окончательно перестает сам быть дитем — становится в полном смысле этого слова Взрослым Человеком.
Если же родители — и особенно мать — подсознательно воспринимают своего ребёнка как свою собственность, то их отношение к детскому саду (как и вообще — к социуму: к обществу, государству и всему миру) чисто потребительское. Моему ребёнку должно быть хорошо! Причем «хорошо» — обычно в каком-то довольно примитивном смысле (чтобы не было конфликтов, не обижали, правилась еда, чтобы не болел, чтобы хорошо развивали и учили — не более того). Все остальное неважно.
Отсюда поиск садика ПОЛУЧШЕ.
Однако детский садик — не то же самое, что магазин или курорт. Это важная часть жизни вашего ребёнка. И вы не можете предвидеть, найдет ли он себе настоящего друга в этом садике — или в другом; не можете предвидеть, как сложатся у него отношения с другими детьми и с воспитателями. А суть-то в этом. В НОВЫХ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЯХ, которые ждут вашего малыша в садике.
Все же остальное, что мы действительно можем оцепить и выбрать заранее (развивающие программы, квалификация педагогических кадров, материальная база и пр., и т. п.), — второстепенно.
Это сказал кипрский поэт Халил Гибрал. И он совершенно прав.
Способность ребёнка адаптироваться не только в детском езду — но и вообще в любом социуме — в большой степени зависит от психологической установки его родителей: понимают ли они, признают ли, что этот малыш — отдельное существо, призванное прожить свою особую жизнь, в которой ему самому придется искать себя и свой путь? Или для них это маленькое существо — всё-таки скорее «часть себя», «кусочек себя»?