Вукол взял у меня из рук оружие и начал внимательно его рассматривать. В процессе он часто цокал языком и качал головой. Мда, видать не лучшего качества я приобрел себе орудия.
— И часто ты им в бою размахивал?
— Ну так, только в тренировочных. А что, меч совсем херовый?
— Гхм… Ну как сказать… Тебе его жалко?
— Да не особо, — я пожал плечами. — Но только если ты сделаешь для меня что-то получше.
Кузнец, стоило ему услышать мой ответ, кивнул и подошел к наковальне. Он опер меч о нее, и, взяв у меня из рук молот, ударил по лезвию. Оно слегка погнулось и послышался треск.
— Некое ощущение, мой друг — кузнец, подсказывает, что так не должно быть?
— И правильно подсказывает! Вона, видишь трещину в лезвии? — он указал на еле заметный скол рядом с местом сгиба, от которого и шла небольшая трещина.
— Да и хрен с ней? Мне кажется, что и с учетом этого изгиба я не смог бы продолжить сражаться, разве нет?
— Не-е-е-е, — он покачал головой. — То, что лезвие слегка согнулось — не так страшно, — произнося эту фразу, Вукол ударил по лезвию еще раз, расколов его надвое, — но вот это уже совсем хреново. Такое оружие даже оружием не назвать. Так, украшение. Ты где его вообще взял?
От такого меня аж передернуло. И самое неприятное, что благодаря навыку я и сам видел, насколько лезвие хренового качества. Кузнец, практически, не прилагал усилий при ударе. Нет, конечно логично, что оно погнулось, но такие удары в этом чертовом фэнтези не должны были его сломать. Видимо, мне тогда не показалось, что продавец наиграл меня. Мда, хорошо, что истина про качество выяснилась не в бою.
— Так и что? Сдается мне, что эту твою демонстрацию можно воспринимать, как согласие? Сколько будет стоить твое лучшее оружие, и сколь долго тебе его ковать?
— Лучшее, да? За пяток аурисос у тебя будет крепкий меч из великолепного сплава металлов. Это будет то оружие, которое я смогу с гордостью называть лучшим своим творением в этой лавке.
— Ты меня точно не пытаешься надуть. Целых пять аурисос? И как долго? На время одолжишь хоть завалявшееся копьецо?
— Пару дней на сбор материалов, неделя-две на ковку. Да и в моей цене большая часть заложена именно на стоимость материалов, а не на саму работу. Так что не боись, все честно. А копье — так бери любое, если вернешь.
Мда, две с лишним недели, и это в плохом раскладе. Ну, как вариант, я могу просто забить и на предупреждении системы, и на своих гипотетических преследователей. Такое количество времени можно потратить и на подготовку к тому, чтобы покинуть город, и на тренировку своих боевых способностей. И вообще, стоит ли кому-то сообщать о моем уходе, или просто тихо свалить?
— Но мне будет нужна твоя помощь, — прервал мои раздумья кузнец. — Необходимо сделать еще несколько партий гвоздей. Да и всякой ерунды по мелочи. А это, как ты понимаешь, срок никак не уменьшит.
— Надеюсь, ты меня не бесплатно заставишь на тебя батрачить? — улыбнулся я.
— Конечно нет! Более того, могу оформить это и как задание в гильдию. Как тебе идейка?
— А разве в деньгах такое решение будет выгодным? У гильдии, насколько я помню, и комиссия есть.
— Так зато и повышение ранга станет ближе, — улыбнулся кузнец. — Тебе разве не этого хочется? Не все же по городу по мелочи бегать, охотиться или травы собирать? Для разнообразия и в кузнице можно меха надувать!
— Знаешь, что, — я подошел к столу и, откупорив бутылку, сделал из нее глоток, — сейчас мне хочется выпить и не забивать себе голову. Ты как, со мной? Или мне продолжать, как пьянчуге, пить одному да из горла?
— Ну, пить так пить, — кузнец поставил на стол две кружки. — Наливай!
И мы начали пить и говорить обо всем подряд. К тому моменту, когда к нам пришла Мирия, была откупорена и вторая бутылка. Хмель начал бить в голову, и я начал порываться еще что-нибудь выковать. Все, собственно, как и всегда — алкоголь заставляет искать или интересные занятия, или приключения на пятую точку. И от первых, и от вторых Вукол меня удержал, а Мирия его всячески в этом поддерживала.
Даже когда я порывался дойти до ближайшей таверны и купить еще бутылочку-другую, кузнец, словно уличный фокусник, выудил откуда-то еще пару бутылей. И новая партия, черт возьми, на вкус была даже крепче принесенного мной.
В какой-то момент к нам пришла еще и Роза, да при этом принесла с собой новых закусок. Перед тем, как она села за стол, я подскочил с места и попросил помочь найти мне обещанное арендное копье. Мы внимательно рассматривали все то, что показывал нам кузнец. В итоге, с его легкой руки и одобрения девушек, я остановился на оружии с листовидным наконечником. Им, как мне объяснили, можно наносить не только колющие, но и рубящие удары. А технику сражения с копьем мне пообещала поставить Роза.
Отложив понравившееся нам копье в сторону, мы вернулись за стол и продолжили наши возлияния. У меня сложилось впечатление, что еще чуть-чуть и я буду совсем хорош, поэтому, немедля, налег на закуску. Да, а мяса-то явно прибавилось. Попивая из кружки свой крепкий напиток, я понял, чего мне не хватает — какой-нибудь колбаски, вроде докторской, сервелат-то никогда сильно не жаловал. Или крабового салатика. Или борщика…
— Эх, хочу пельмешек. Они вообще где-нибудь подаются? — я не сразу понял, что произнес это вслух. На меня смотрели три удивленные пары глаз.
— Пельмешек? Это что, оружие какое? Ну, если объяснишь — могу тебе выковать и твой пельмешек.
— Не-не, не оружие, — я усмехнулся неоднозначности фразы Вукола, осушил кружку до дна и мечтательно продолжил говорить. — Пельмени — это, знаешь, типа мясо в тесте! Их можно варить, жарить на сковороде с маслом. Одновременно и простое блюдо, и сложное. Можно и супчик из них забабахать, если правильно приправить, эх…
— Мясо в тесте? — внезапно оживилась Роза. — Я могу приготовить. Насколько большие куски мяса туда класть?
— Фарш. Нужен фарш, а не куски.
— А это что такое? Знаешь, я-то поесть вообще не дурак, но о таком не слышал, — сказал кузнец, подливая мне огненный напиток в кружку.
— Да как так? А как же фраза «порубить в фарш»? Фарш — это очень мелко рубленое мясо.
— А зачем его настолько мелко рубить? — подключилась Мирия. И ты, Брут! Я-то думал, что дочь трактирщика может знать и о фарше. Мда, значит в кулинарии они такого продукта не используют. — Разве большой кусок мяса не сочнее?
— Да это, на хрен, разные вещи! Вы еще скажите, что в пирогах используете не рубленное мелко мясо, а целыми кусками засовываете начинку, — я состроил обиженное лицо и сделал хороший глоток. — Или вы и про мясные пироги не слышали?
— В пироги мы режем фрукты. Не то что мелко, но не кладем их целыми. Может, какие аристократы и используют мясо, как начинку, но это очень уж расточительно и проблемно для простых людей. Ты же пока нарубишь специальным ножом мяса, а его еще пойди купи, сколько сил и времени потратишь?
— Это значит, что пельмени пока уходят с повестки нашего собрания! А знаешь, друг мой и товарищ, великий кузнец, есть у меня одна идейка…
И я, вспоминая простую советскую ручную мясорубку, начал примерно объяснять принцип ее работы. Правда, задача для меня оказалась непосильной. Мой пьяный мозг не мог вспомнить ни названия некоторых частей, ни правильно описать их, да и язык заплетался. Но я непреклонно рассказывал про ее устройство, нежный фарш и пельмени.
Как итог, этот долгий и нервный день закончился для меня состоянием не стояния. Пока кузнец и обе девушки о чем-то яро спорили, я умудрился закемарить лежа головой на столе. Хорошо хоть не тошнило, а то были в жизни и, так сказать, не самые приятные эксцессы.
В какой-то момент стол показался мне не самой лучшей лежанкой, да и вертолет уже начал кружить меня из стороны в сторону. Наконец, я просто сполз со скамьи на пол и устроился поудобнее. И только маленький червячок сомнения начал грызть меня одной простой мыслью, практически цитируя героев не столь старого, но не менее прекрасного фильма: «И ты просто так, выпив лишнего, решил поговорить о вещах из родного мира? А то, что это — дикое палево, не подумал? Пельменей, говоришь, захотел? Ну ты и м*дак…»