— Но послушай… — она уже зарыдала в голос. — Я не хочу…
— Если не хочешь бесславно сдохнуть, а желаешь следовать за мной — запрещаю тебе рыдать. И хныкать тоже. И поменьше слов, которые могут положить мою голову на плаху, даже если и являются клеветой и ложью. Давай представим, что ты оправдываешь свое имя и действительно являешься мудрой. Договорились?
София молча кивнула. Не знаю, сколько она поняла из сказанного мной, но дальше мы двигались в полной тишине, изредка прерываемой лишь ее всхлипываниями. Может, я перегнул палку? С другой стороны, какая мне, на хрен, разница. Без понятия, как здесь живут аристократы, тем более столь высокородные, но мне с ними явно не по пути. А с другой стороны — пора заканчивать заводить врагов. Вон как оказалось их легко найти, не имея ни единого подозрения.
Я встряхнул головой и попытался сосредоточиться на окружении. Ночь уже вступила в свои права и впереди было не видно ни зги. Помимо звука от шелеста листьев ветер доносил богатый на приятные ароматы лесной запах. Я ведь изначально столько времени провел в этом лесу, что даже успел по нему соскучиться, пока жил в городе. Единственная проблема в том, что стало холоднее и спать на земле будет не так приятно. А с другой стороны — это не единственная проблема. Тогда меня если и преследовали, то только тупые гоблины, а вот сейчас за мной в погоню могут отправить ту же Розу. Бррр, даже думать об этом не хочется.
По моим ощущениям мы должны были пройти по ручью уже километров так пять — семь, не меньше. Недостаточно, конечно, но придется из него вылезать: я устал, ноги замерзли, а дети задремали прямо на моих руках и приходилось прилагать усилия, не позволяя им свалиться.
Мы вышли на противоположном берегу ручья и двинулись в лесную чащу. Еще примерно час мы шли по прямой, пока я сам не стал клевать носом, буквально на ходу, из-за мерного посапывания детей. Я аккуратно растормошил их и поставил на землю. Они были похожи на каких-то заспанных, мелких животных, которые совершенно не понимают произошедшего. Миленько.
Сняв с себя мантию, я расстелил ее на земле и посадил на нее детей. Потом раздал всем еды и выкопал не очень глубокую, но широкую яму. Накидав в нее жухлых листьев и хворост, я было подумал воспользоваться огнивом, но вдруг вспомнил про зажигалку. Точнее, про Софию.
— Махмуд, поджигай, — я посмотрел на нее и указал на очаг костра.
— Кто?
— Ты, Огонек, ты, — я говорил как можно ласковее. — Нам, понимаешь, костер нужен.
На мое удивление она промолчала и просто зажгла ветки. Разошелся огонь быстро и крепко, так что я начал подкидывать в него ветки покрупнее. Нормальных дров вокруг не наблюдалось. Я сделал небольшую заначку из хвороста, положив ее рядом с ямой, и начал попеременно есть мясо да курить трубку.
— Ну, и, Огонек, какие у тебя дальнейшие планы? — я заметил, что девушка доела свою порцию.
— Для начала попасть в столицу империи, наверное, — она неуверенно пожала плечами. — Или отправиться обратно в герцогство сразу же, как получится арендовать карету.
— А с детьми что делать планируешь?
— Я? Да ничего. Сами о себе позаботятся. Мне-то что? Или могу прислугой сделать. Отца, думаю, уговорю на это.
— Мда, дети… С этим глупым Огоньком вас не отпущу, — протяжно сказал я.
— Мы и сами, с сестрой, со всем справимся, — недовольно проговорил мальчонка.
— То есть до первых же работорговцев или разбойников? Если вы хотите этого, то лучше я сам вас кому-нибудь продам, хоть денег подзаработаю.
— Нет! — вскрикнула девчонка. — Мы последуем за вами, господин, если вы нам позволите. Не надо слушать моего глупого брата…
— Ммм, тоже не лучший расклад. А вас хоть как зовут?
— Меня — Фиа, брата — Фион, господин.
— Заканчивайте господинничать. К принцесске Огоньку, вон, можете госпожой обращаться. Она здесь единственная голубых кровей.
— А как тебя зовут на самом деле? — все это время София не спускала с меня глаз. — Аноношис же явно не твое имя? Кто назовет ребенка Безымянным?
— У мальчика нет имени, — я слегка улыбнулся старым воспоминаниям. — Аноношис, кстати, теперь под запретом. Под этим именем меня могут искать. Так что даю добро придумать мне новое имя.
— Доран, — незамедлительно сказала София. — Означает странника. Или же… Изгнанника.
— Подходит. Доран. До-ран. До-о-ор-р-ра-а-ан-н, — я начал смаковать имя и произносить его в разной манере, забивая в трубку новую порцию табака. — Да, мне даже нравится то, как оно звучит. Мелодичненько. Фиа, Фион, можете звать меня Доран. Ну и тебя, Огонек, это тоже касается.
— А почему ты перестал обращаться ко мне по имени? Почему то принцесска, то Огонек? Может, ты еще что-то придумал?
А ведь придумал. Зажигалки здесь не в ходу, так что подойдет и прозвище Огниво. Или Плакса. Хм, а можно и над чем-нибудь поинтереснее голову поломать…
— Эй, ты о чем там задумался? — прервала девушка мои размышления. — По лицу вижу, что придумываешь очередные гадости про меня.
— А что, ты ожидала от меня обращения вроде «Леди София Дитийская»? Или, раз ты дочь герцога, какое-нибудь Ваше Высочество? Считай, что принцесска — это равнозначное твоему полному имени прозвище. А почему Огонек, так то должно быть очевидно. Все самые полезные действия связаны с огнем. Можешь считать, что я даже признал твои возможности.
— А просто по имени?..
— Не заслужила. Ладно, Фион и Фиа, укутайтесь в мой плащ посильнее и засыпайте. Выдвигаемся с первыми солнечными лучами, — я посмотрел на свои чудом уцелевшие часы. Сейчас одиннадцать, мать его, вечера. А, по моим субъективным ощущениям, я не спал уже пару суток. — Шесть часов мне вполне достаточно, чтобы отдохнуть. Тебя, принцесска, это тоже касается. Все остальное обсудим завтра.
— Лучше уж Огонек…
Девушка очень тихо пробурчала себе под нос эту фразу, но я все равно ее услышал. Теперь мне лишь сильнее хочется придумать ей какое-нибудь прозвище позаковыристее. Дети, закутавшись в мантию, быстро пригрелись от костра, уснули и засопели. Я продолжил лениво дымить трубкой, подкидывая в костровище свежие веточки. София не прекращала ворочаться, и в какой-то момент не выдержала и заговорила:
— А знаешь, я видела этот лес раньше.
— Да каждый лес в той или иной степени похожи друг на друга.
— Нет, я видела тебя в этом лесу. За тобой охотились гоблины. Они шли по реке, но потеряли твой след около воды. Ты, видимо, шел по щиколоткам в реке так же, как и сегодня. Я только из-за этого и вспомнила свой сон…
— Было дело. Вроде на следующую ночь я напоролся на этих тварей, и заглушил обоих.
— Ты беспокоишься, что за тобой в погоню пустятся авантюристы из городской гильдии?
— Да. А ты об этом-то откуда знаешь?
— Пока ты нес меня… Мне снился сон… Красноволосая девушка громко кричала на нескольких мужчин и говорила, что нельзя брать задание по твоему поиску и погоне. Что твоя вина не доказана, и, скорее всего, все, что про тебя говорят, ложь. Один из них уже был в моем сне — он предлагал тебя убить. Кажется, его звали Зен…
— Стоп, что?! Зен — такой большой и толстый, коротко стриженный мужчина?
— Да. Похоже на него. Он, вроде, в том сне еще наливал всем эль. Казалось, что он владелец какого-то питейного заведения…
— Тогда это точно он. Черт возьми, — я не был уверен в своих чувствах: то ли расстроился, то ли разозлился. — Так ты видишь все во снах?
— Да, я вижу или происходящие сейчас события, или будущее. Обычно все они были связаны со мной, так или иначе. Но в какой-то момент я начала видеть события про иномирца. Сам он себя так, конечно, не называл — но долго ругался, что попал в непонятный мир, хочет вернуться обратно. И он долго бродил по лесу, похожему на этот, — София громко зевнула. — Еще я видела, как Роза его защищала, когда он только попал в город. А потом этот дурак выпрыгнул через окно, потому что испугался. У него на лице было написано, что ему дико страшно.