— Все это, — Солиган развел руки в стороны, прямо как один оружейник в супергеройском фильме, — есть результат действий твоих, неверующий святой.
От такого обращения мое лицо перекосило, а вот спутники посмотрели на меня с некоторым благоговением. Боюсь, мне это грозит новыми проблемами. Чертово божество, чертова система, чертово фэнтези! После секундной паузы я продолжил говорить:
— Видимо, лучшего объяснения от «бога» не дождаться. Как отсюда выбраться?
— Есть запас времени, неверующий святой. Внемли же моей истории!
И он начал длинный, монотонный монолог, из которого было сложно вычленять смысл из-за его особенностей речи, скажем так.
Разломы появляются в богатых энергией местах. Не суть важно, магическая то энергия или божественная — обе могут быть катализатором. При всем этом должно произойти событие, способствующее истончению ткани пространства между мирами. И крайне важную роль играют сильные эмоции. Конкретно этот вид разлом приобрел из-за моего отчаяния, ненависти и желания вернуться в свой мир, но появился из-за боли и ненависти как умерших наемников, так и рабов. А данная эпоха и место оказались в наиболее нестабильном состоянии и близком по энергетике местом.
А еще из-за моей священной силы, которой, как оказалось, у меня в избытке, к этому разлому было привязана часть божественной сути Солигана. И если мы не разрушим алтарь, находящийся в зале кинотеатра, то он эту часть утеряет безвозвратно. Благодаря связи между самим Солиганом и его сущностью, он смог «снизойти» в этот истонченный мир собственной персоной, в желании помочь попавшим сюда путникам.
— Так с помощью разлома я смогу вернуться и в свой родной мир?
— Вероятно. Связь меж тобой и разломом есть. Найдя верный — сможешь, неверующий святой.
— И богов больше, чем один, я правильно понял? И я поглотил чью-то божественную частицу, поэтому из меня так и прет святая сила?
— Истинно так.
— А возможно определить чья она?..
— Нет, неверующий святой, — да как же меня бесит это обращение, кто бы знал. — Суть есть часть тебя, принадлежит тебе, исчезнет с тобой. Ее связь с первоначальным богом невозможна.
Значит, у меня есть все шансы вернуться в свой мир, хоть одна хорошая новость. Но для этого надо найти какой-то хренов разлом. И как его, скажите мне на милость, искать? Да еще и боги, мать вашу, действительно существуют, охренеть просто. Меня начало потряхивать — слишком много информации свалилось на меня. Да еще какой! Я сделал несколько глубоких вдохов-выдохов и, слегка успокоив дрожь, спросил:
— Так что дальше? Нам надо пройти через дверь и уничтожить какой-то алтарь? И ты, мне что-то подсказывает, нам не поможешь?
— Отпущенное мне время заканчивается. Жизнь и смерть зависят от вас.
Произнеся последнюю фразу, Солиган развернулся и начал подниматься по лестнице. Он встал на верхней ступени, обернулся и посмотрел в нашу сторону, а затем просто растворился в воздухе. Пуф, и их нет!
— Я дала имя святому…
— Замолчи, Огонек. Давайте все вместе, вчетвером, поиграем в интересную игру — отрицание реальности, — меня опять начало потряхивать. Не хватало мне еще и с церковью связаться, как закономерный конец моих приключений. С какими-то богами, вон, уже. — Ничего из этого не было, нам просто снится групповой кошмар. Мы сейчас уничтожим этот алтарь и, как ни в чем не бывало, проснёмся.
Фиа посмотрела на меня и широко улыбнулась. «Проснемся!» — воскликнула она и начала обнимать и похлопывать меня по спине. Фион, странно косясь в мою сторону, поднял кинжал и крепко сжал его в своих руках. А вот София смотрела на меня… Необычно. Я вытер свои вспотевшие ладони о мантию, погладил Фию по голове и двинулся в сторону двери в кинозал. Спутники последовали за мной. Наши шаги гулко отдавались эхом в этом пустынном вестибюле.
***
Кинозал выглядит словно древнегреческий амфитеатр. Сидения с красной тканью постепенно спускаются, словно ряды в обычном кинотеатре. Над нами был второй ярус, на котором были видны шикарные диваны с резными вензелями на спинках. Царящая здесь темнота и приятная прохлада, после дикой жары на улице, отлично дополняли зал. Не хватает только попкорна.
Снизу можно увидеть театральную сцену и, расположенное чуть дальше, полотно киноэкрана. Единственным инородным элементом в зале был кинопроектор, стоящий подле экрана и направленный в нашу сторону.
— Что это, дядя Доран? — спросила Фиа.
— Какой, нахрен, дядя?.. А это… Да так, штука из моего мира. Сложно объяснить… — я на секунду задумался. — Показывает движущиеся картинки на том белом полотне. Но она не должна стоять в этом месте…
— Это алтарь! — воскликнула София. — Я чувствую от нее странную ману!
Ее крик, казалось, дал команду к действию. Бобина проектора закрутилась, словно работал невидимый киномеханик, а сам он начал «стрелять» тонким лучом света, направленным чуть в сторону от нас. Из этой полосы света начали появляться монстры, один за другим: мелкие, противные гоблины, вроде встреченных мной; варги — огромные волколаки, способные оторвать руку с одного укуса; при каждом движении разваливающиеся на куски гниющей плоти зомби; желтые скелеты, хрустящие при каждом взмахе костей; миниатюрные версии ужаса из глубин, вызывающие хтонический ужас одним своим видом. Компания подобралась, конечно…
— Двигаемся к алтарю! Я в авангарде! Дети — держитесь за моей спиной! София — арьергард! — я раздавал указания, уже двигаясь к намеченной цели. — Экономьте силы, не переходите в наступление! От обороны!
Тускло освещенный зал начали озарять огненные вспышки, которые больно резали глаза при каждом взрыве. София, как могла, отбивалась от подступающих к нам монстров, которые окружили нас со всех сторон. Я махал своим коротким гладиусом направо и налево, совершенно ни о чем не задумываясь. Каждая лишняя мысль несет за собой смерть.
Мы медленно, но верно, продвигались вниз — к сцене.
Стоило нам пройти примерно половину пути, как во мне затеплилось наивное ощущение надежды, что все закончится легко и быстро. Все мышцы в теле начинали дико болеть — ведь я толкал, резал, колол, рубил подступающих монстров, пиная некоторых ногой и скидывая их вниз, создавая лавину из тел.
Я обернулся и увидел, как Фион машет кинжалом, раня все больше и больше монстров — в основном мелких гоблинов, защищая стоящую за спиной сестру. София использует магию огня на полную катушку, из-за чего в зале начало загораться абсолютно все. Черный, прогорклый дым стал заполнять нос. Черт, видать она не такая и мудрая.
Особо юркий зомби попытался напасть на Фию со спины, но я успел вовремя оттолкнуть его плечом. Внебрачный сын Ктулху, увидев брешь в обороне, бросился на Софию, но одним резким движением меча я лишил головы и его. Монстры, словно обладая разумом и способностью к развитию, обучались в этом сражении, делая новые и новые бреши в нашей и без того худой обороне.
Монстры рычали, кричали, скрежетали. Звуки сталкивающегося железа, взрывающиеся сгустки огня и воинственные крики нашей четверки били по барабанным перепонкам, не давая и секунды отдыха.
Я порхал между монстрами, прикрывая со спины и детей, и Софию, и, попутно, пытаясь прорубить путь вниз. В какой-то момент я не заметил двух мелких гоблинов, вооруженных мечами, которые, хищно оскалившись, кинулись на меня с обеих сторон. Одному я успел пробить черепушку, с наслаждением отмечая вытекающий из его черепной коробки мозг, а вот второй смог нанести мощный удар по моей ноге. К счастью, мантия погасила часть его силы, но я незамедлительно начал прихрамывать. Благодаря действиям Фиона пал и этот гоблин, фонтанируя кровью из пробитого насквозь горла.
Вся наша четверка, покрытая их выделениями с головы до ног, продолжала этот адский спуск. Силы начали покидать меня, и я озвучил единственную пришедшую мне в голову идею:
— София, хватай Фиона! — я крикнул во все горло, в попытке перекричать жуткую какофонию звуков. Подняв Фию на руки и прикрыв ее мантией, я увидел, что София последовала моему примеру, набрал в грудь побольше воздуха и продолжил. — Я иду на таран! Не отставай от меня! Пробиваемся!