Она — верная спутница безумия. Летит на пленительный свет, хотя знает, что сожжет крылья. Всё повторится. Игла не соскочит с пластинки, не перестанет проигрывать ту же композицию, посколько Харли нравится мелодия ее жизни. Без опасностей скучно. А от недостатка адреналина в крови она попросту загнется.
— Мальчик, я советую тебе прекратить свои жестокие игры. Мы оба застряли здесь и должны сотрудничать. Давай придумаем, как выбраться из этого мира. Тюремного, правильно? А потом разойдемся, словно никогда не знали друг друга. Согласен?
— Ты новенькая, поэтому постараюсь объяснить доходчиво и медленно — для умняшки вроде тебя, — после его слов Харли обдувает легким порывом ветра из закрытого помещения. Через долю секунды Кай оказывается рядом с девушкой, толкает лицом к стене и вжимается всем телом. — Меня отправили сюда не в первый раз. Да, я плохо себя вел не только в этом году. Перечислить все мои грехи? —резко выдыхает он над ее ухом. — Молчишь? Это означает «нет»? Ого-о-о. Сердце сейчас выскочит. Дыши, зайка.
— У меня… У меня…
— М-м-м? Дыши, не забывай.
— Нет слов, — с трудом выдавливает она, словно кто-то перекрыл весь кислород. Через короткую паузу Кай начинает заразительно хохотать. Да, впечатление производить он умеет — не в положительном смысле. — Я не могла предположить, что целый мир создан для того, чтобы удержать тебя от людей. Ты…
— Кто? Монстр?
— Прости.
— Не понял, — медленно протягивает Кай, от неожиданности отпуская блондинку. Не такую реакцию он ожидал. Вместо страха она проявляет сочувствие. — Ты будешь жить по моим правилам. Ясно? — с нажимом спрашивает Кай, надеясь, что в этот раз сработает.
— Не злись. Я всё понимаю.
— Умница.
Не переставая хмуриться, он отходит в сторону. От непривычного ощущения стало не по себе. Еще под вопросом, кто из них перепугался. Всё происходило дальше, как в чертовой замедленной съемке чертового романтического фильма. Харли круто разворачивается, от чего разноцветные хвосты чуть не бьют ее по лицу. Алые губы растягиваются в дружелюбной улыбке.
— Я буду с тобой, Кай, если захочешь.
Он ловит ее взгляд в отражении. Короткий миг — и он рядом. В руках резинки с расческой. Харли покорно садится перед зеркалом, надеясь, что теперь-то уж парню удастся собрать ее волосы в хвост. Она спросила бы, помогал ли он младшим сестрам собираться по утрам в школу. Но и так понятно, что ему единственному не позволялось вступать в телесный контакт ни с одним из родственников, обладающих магией.
И еще кое-что она знает.
— Ты когда-нибудь применял ко мне вампирское внушение?
— Намекаешь, что я управляю тобой и все действия были совершены по моей воле? Что чувства не настоящие? — Кай угрожающе нависает над ней. — Это ты так оправдала свое влечение ко мне? Забавно, — не сводя с нее взгляда, он вдруг с силой оттягивает волосы назад, заставляя Харли запрокинуть голову. — Не вини меня в том, что тебе нравятся такие, как я. Ты чокнутая. Прими это. Я был виноват даже в том, что родился дефектным.
— Кай…
— Я внушил тебе остаться? Внушил в первый раз поцеловать меня? — его губы замирают в сантиметре от ее развратно накрашенного рта. — Или охотно залезть в трусы? И затем переспать? Ты не по собственной воле трахаешься со мной каждый день? И, конечно, желание привязать тебя вчера к кровати было вызвано моей больной фантазией. Ты любишь подчиняться. Я это внушил тебе сейчас или нет?
— Я ошиблась. Прости.
— Внушил?
Не знаю.
— Нет.
— Больше не смей сомневаться во мне.
— Никогда, — шепчет она, глядя на него таким преданным взглядом, что у них обоих напрочь пропадают сомнения относительно всего. Кай сменяет гнев на милость, переставая держать девушку за волосы, и перемещает руку выше. Пальцы ласково смыкаются на горле, где раньше висел золотой ошейник с надписью pudding — кличкой ее бывшего.
— Мы потеряем друга друга, если ты продолжишь сомневаться, зайка.
Кай прозвал ее так из-за длинных хвостов, которые, к слову, он уговорил Харли не отрезать. Без внушения. Конечно, поверить лжецу нелегко, но она старается. Порой невозможно различить иллюзию от реальности: где начинаются ее мысли, желания, помыслы, то ли решение она в конечном итоге собиралась принять или кто-то внес изменения, копаясь в ее голове.
Жизнь с Каем подобна игре в русскую рулетку. Харли должна поверить, что пистолет без патронов. Ей ничего не грозит, если только не заглядывать в дуло; не пытаться самой спустить курок, проверяя, что пистолет не заряжен. В своей смерти будет виновата лишь она.
— Сомнений нет.
— Хорошо, — шепчет Кай, увлекая ее в глубокий поцелуй.
Помада размазывается, искажая естественный вкус губ. Недовольное рычание вибрацией отдается в теле Харли и провоцирует призывный стон. Секунда — она уже прижата лицом к стене, вторая — с нее слетает футболка, следом шорты.
— Мы будем свободны. Обещаю.
— Я тебе верю.