- Такова жизнь, - покачала головой девушка, наконец срывая грушу.
- Помочь вам спуститься? - галантно предложил Лори.
- Может, в другой раз? - усмехнулась она, мигом оказываясь рядом с нами. Здорово, а я бы так не сумел. Сказывалась городская жизнь: негласно у нас больше всего ценилось умение лазить по чужим квартирам и кошелькам, нежели по деревьям.
Вроде я уже видел эту девушку за ужином, лицо ее казалось знакомым. Да и она как будто наслышана о наших скромных персонах.
Она оценивающе посмотрела на меня:
- А вы правда волшебники?
- А что, не похожи? - обиделся Лори.
- Ну, у нас всегда считалось, что волшебники - это морщинистые ворчливые старики с длинными бородами.
- Обзавестись бородой и склочным характером - дело нехитрое, - вмешался я. - Для этого необязательно становиться магами.
- Может, вы еще ученики? - продолжала допытываться девушка.
- Эй, полегче! - возмутился Лори. - Мы вообще ничему не учились - и без того все умеем. Нам впору уже других учить!
- Да? - засомневалась девушка. На ее месте я бы тоже не поверил - неизвестно откуда возникли два странных типа и заявляют, что они, дескать, колдуны, а сами без бород.
- Ну-ка, покажи ей, - дернул меня за рукав Лори, - какие мы волшебники.
Я исподтишка показал напарнику кулак. Вот болтун! Мда, но честь родного агентства придется отстаивать. Мне почему-то не хотелось, чтобы наша собеседница приняла нас за шарлатанов. Хотя... Ох, чем же все это закончится? Может, остановиться, пока не поздно? У меня же с магией покамест не все еще гладко.
- Ух ты! Давай! - обрадовалась девушка.
И как тут отвертишься? Не люблю разочаровывать людей. Я привычно настроился на окружающее. В голове быстро промелькнуло уже знакомое скопище нитей, но я был начеку. Дерг!
Это еще что такое? В моем кулаке невесть как оказался какой-то твердый шероховатый предмет. Я чуть было не сжал кулак покрепче, но как-то сумел сдержаться и не раздавить загадочную штуку.
- Прошу, - я с полупоклоном протянул девушке этот предмет.
- Красиво, - сказала она, любуясь подарком. Некая диковинная птица из неизвестного мне сероватого материала грациозно расправила крылья, выгибая длинную шею и чуть склонив голову. Оперение, клюв, кончики крыльев и хвосты были выполнены столь искусно, что невольно ощущалась, что эта птица сейчас встряхнется, взмахнет точеными крылами и улетит в небо, оставив бедную девушку с пустыми руками и без моего подарка. Надо полагать, ей достался очередной артефакт моего исполнения, не иначе. Я про себя взмолился богам, чтобы этот изысканный предмет не выкинул что-нибудь пакостное. Так ведь можно все благоприятное впечатление запороть.
- А вы еще и художник? - восхищенно спросила меня знакомая незнакомка.
Лори не дал мне и рта открыть:
- Нет, это просто одно из его многих увлечений. Он на редкость разносторонняя личность. И на досуге мой необычайно талантливый друг, помимо всего прочего, развлекается изготовлением и таких вот штуковин. Видели бы вы его поделки из стекла - уу, просто сесть и не встать!
Я мысленно представил, как не в меру длинный язык моего напарника завязывается тройным узлом. Увы, эта прекрасная задумка так и не претворилась в жизнь. Все же я еще не слишком опытный маг. Хотя бы потому, что так и не понял, что именно сколдовал. Наш добрый врач Холин Олли когда-то поучал меня, что артефакты невозможно получать напрямую, а только лишь в качестве приятного довеска к обычной волшбе. Или я такой гений, что для меня нет законов и правил? Очень сомневаюсь. Скорее, опять имеет место быть пресловутый побочный эффект. Но ежели так, то что же я все-таки учудил?
Но девушку, похоже, уже совсем не интересовали мои магические потуги.
- А вам не приходилось еще и рисовать? Нравятся ли вам какие-нибудь рисунки? - жадно выспрашивала она.
- О, вы попали прямо по адресу, - опять встрял Лори. - Мой скромный друг также является признанным экспертом в области живописи. У нас в городе он пользуется широкой известностью, и многие аристократические семейства даже приглашают его к себе для оценки качества фамильных полотен. Я лично видел, как в одном из домов он раскритиковал целую галерею нарисованных сражений.
- Если честно, мне такое тоже не нравится, - призналась девушка.
- А к чему вообще расспросы о живописи? - полюбопытствовал Лори.
- Я... я ведь тоже немного рисую. Не хотите посмотреть мои работы? - смущенно спросила она. - Мне очень неловко предлагать это опытному эксперту, даже страшновато как-то, но ужасно хочется знать, насколько хороши мои рисунки. Особенно с точки зрения профессионала.
Я не нашел, что сказать. Лори опять втянул меня в весьма неловкую ситуацию, а я расхлебывай. И как тут признаваться, что никакой я не эксперт, а так, обычный разгильдяй, даже колдовать толком не умею. И пока эта наивная девушка вела нас куда-то в обход дома, я терзался чувством вины, хотя сам был и неповинен.
- Вот, - сказала она, распахивая дверь в непритязательный сарай. Это слегка скособоченное строение, видимо, претендовало на роль творческой мастерской. Но мы туда так и не попали. Оно и понятно - это было место исключительно мастера кисти, остальные там попросту бы не поместились.
Девушка ненадолго забралась в сарай и вернулась с объемным свертком в серой мешковине. Грубая холщовая дерюга была аккуратно размотана, и нам явилось первый рисунок.
Я глазам своим не поверил.
На переднем плане слабосильный ветерок вяло шевелил листья на дереве, сродни уже знакомой мне груше. Только вот никто сейчас не покушался на ее плоды, да и не было их вообще-то. По вертикальному стволу резво прыгала какая-то пичуга размером с переевшего воробья и с повадками завзятого поползня - увы, в орнитологии я тоже не очень силен. Какие трюки она при этом вытворяла, просто диву даешься!
Полностью увлеченный этим зрелищем, я откровенно любовался замысловатыми выкрутасами, а особенно - внешностью чересчур активного пернатого существа. Эта птица имела довольно-таки незаурядный облик - пестрое черно-белое оперение - своего рода строгий деловой костюм, который дополнял еще один необычный предмет птичьего туалета - что-то вроде красной шапочки на голове. Безымянная птица с деловитостью и настойчивостью страхового агента обстукивала кору, абсолютно равнодушная ко всему остальному. Подобной сосредоточенности на любимом деле можно было лишь позавидовать. При этом она умудрялась сохранять в идеальном порядке свой расфуфыренный наряд.
Наконец, посчитав, что бедное дерево получило все причитающиеся ему удары, "молоток с перьями" взъерошился, расправил крылья и соскочил с ветки, мгновенно пропав из виду. Я, понятное дело, стал ждать, когда сей ударный представитель крылатой фауны вернется, чтобы довершить начатое. Я ждал долго, но ничего не происходило - дерево так и продолжало себе пустовать.
Постойте, но как же это возможно? Ведь все волшебные изображения, которые попадались мне на глаза раньше, неизменно повторяли какое-нибудь небольшое событие, причем все время одно и то же. Неужто эта картинка живет своей жизнью? Вот тебе и оценил живопись!
- Ну как? - спросила потерявшая терпение художница. Пауза, на ее взгляд, слишком уж затянулась.
- Нуу... эээ... как бы... наверно... - честно высказал я свое мнение.
- А он всегда так выносит суждения о картинах? - спокойно поинтересовалась она у Лори. - Или сегодня мастер не в ударе?
- Да ну, это обычное дело, - пожал тот плечами в ответ. - Просто он привык изъясняться на специальном экспертном диалекте, который нам, обычным людям, поначалу кажется горячечным бредом. Но я его уже давно сопровождаю в качестве добровольного помощника, и немного поднаторел в таком вот общении. Поэтому могу перевести, что имел в виду наш скромный мастер: в твоем случае имеют место быть особые волшебные изображения, в просторечии именуемые "самодвижущимися картинками", но именно твои работы сильно отличаются от тех многих образчиков, часто критикуемых мастером, своей неповторимостью, то бишь неповторяемостью содержимого.
- Вот это да! - с уважением сказала девушка, старательно пряча улыбку. - И все это заключалось в коротком и емком "эээ"? И правда, сразу ведь и не поймешь.