- И что?
- И ничего! Пусто! Пылюка одна.
- Ха-ха! Не успел! А ты думал, они тебе груста нальют за компанию?
- Ничего я не думал! - обиделся коротышка. - Да погодите вы гоготать. Я ж не все еще рассказал. Сажусь я, значит, опять за стол - и в окно на всякий случай смотрю. И опять они! Сидят, радуются вовсю.
- Какие шустрые! Чего только ни учудят, лишь бы грустом не делиться, - послышался все тот же насмешливый голос. На этот раз в нем было больше сочувствия.
- Оказывается, они лишь в оконном стекле как-то отражаются, а самих нигде нет. Это я уже потом проверил.
- Что ж ты стекло не разбил, от греха?
- Жалко. Большие деньги за него отдал на ярмарке. И везти замучался.
- И как, не страшно, с демонами-то жить?
- Ежели они из стекла не полезут - чего ж бояться?
- Главное, чтоб они песни не стали орать застольные, особливо по ночам, - добавил еще один слушатель.
- Не, они тихо сидят.
Странно, но все эти жители лишь недавно стали свидетелями множества чудес, и не обязательно безобидных, - но и не думают пугаться, размышлял я, а лишь потешаются друг над другом. Подозреваю, они и настоящий конец света встретят шуточками, не поверив неизбежному. Наверное, просто привыкли к спокойной и размеренной жизни. Что-то запредельное им даже в голову не приходит. И как тут сообщать, что скоро сюда заявится орда оголтелых головорезов, которые никого не щадить не станут? Мне-то все равно, что меня поднимут на смех, лишь бы поверили и спаслись.
Калитка тихо скрипнула, и к людям вышел сам хозяин домика. Вот кому действительно доверяли, даже разговоры поутихли. Жрец был все в той же потрепанной хламиде, в какой рубил дрова и беседовал с нами. И не поймешь, то ли с деньжатами у него не густо, то ли опять над чем-нибудь трудился.
Жители с надеждой взирали на жреца, ожидая от него утешительных слов. По-моему, он самый уважаемый человек на деревне, даже старосту, пожалуй, не так чтят. Я уже давно подметил, что этот достойный старичок стоит как бы сам по себе, не вмешиваясь в пересуды. Остальные его не беспокоят, и никто не торопится кидать на него полные надежды взгляды.
- Что происходит? - с опаской поинтересовалась та самая женщина, чье молоко превратилось не пойми во что. - Какое-то светопреставление?
- Успокойтесь, уважаемые, - добродушно сказал жрец. - Для тревоги нет причин. Насколько я могу судить, ничего страшного не произошло. Скорее всего, случилось какое-то сильное волшебство, и, думаю, более не повторится. Можете спокойно расходиться по домам и заниматься своими делами.
Люди возбужденно загомонили:
- Чем заниматься? Свекла-то пропала. Кто ее теперь вернет?
- А как же дурные знаки?
- Яблоки теперь такие и будут неснимаемые?
- А оно точно не повторится? А вдруг опять жахнет?
- Не глянете ли на демонов в стекле на всякий случай?
- Что же все-таки было? А вдруг это опасно?
- Да, да! Знамения-то были!
- Тише, тише! - жрец поднял руку, призывая всех к порядку. - Говорю же, ничего плохого нет и не будет. - Тут он заметил нас, скромно стоящих в сторонке. - Можете сами спросить у настоящих волшебников.
Воцарилась нехорошая тишина. Все, как по команде, повернулись к нам. В их глазах я не видел прежнего радушия.
- А это не они ли во всем виноваты? До них все спокойно было, - староста решил напомнить о себе и протиснулся вперед. Вид у него был торжествующий, а голос дрожал от праведного гнева. Трудно признаться, но этот сморчок был не далек от истины. Лучше б ему и дальше оставаться недалеким. И чего он тут решил умом блеснуть?
Мы попали в скверную ситуацию. Я понимал, что люди здесь простые, темные, и терпением их боги обделили. Если я начну сейчас рассказывать всю подноготную, они попросту не станут слушать, а, утомившись, мигом свалят все свои беды на нас, пропустив мимо ушей все "лишние" слова. А все этот жрец! Какого демона он вообще на нас стрелки перевел? Однако отмалчиваться совсем не лучший выход.
- Мы тут ни при чем, - запротестовал я. - И кстати, вам сейчас надо беспокоиться не о свекле и яблоках.
- Ты что это болтаешь?! - раздался возмущенный гул голосов. - Сам попробуй вырасти их - посмотрим, что тогда запоешь.
- Я не про это! - пытался я перекричать народный гнев. - Скоро сюда придут психи с оружием и всех вас поубивают.
Все опять умолкли.
- Как это понимать? - удивился жрец. - Кто хочет нас убить?
- Окрестные бароны и их прихвостни.
- Но почему? Мы их никогда не видели, они здесь ни разу не появлялись - зачем им нас трогать?
- Они вас не просто тронут, а вырежут всех к демонам! - разозлился я. - Я же говорю - психи! Мы их видели - они все умом тронулись. Они сейчас там, за рекой - сумасшедшие, злые и с оружием. Скоро будут здесь.
- Брешут! - пробасил какой-то могучий мужик.
- Сам ты брехун! - разгневался Лори. - Хватайте манатки и уходите, пока целы. Вот народ, а? Их предупреждают о серьезной опасности, а они стоят, о какой-то свекле толкуют и репу чешут. - Он свирепо глянул в сторону. Один мужичонка как раз потянул руку к голове и испуганно отдернул ее, нарвавшись на сердитый взгляд моего напарника.
Люди продолжали сомневаться. При этом, к сожалению, росло и их возмущение. И адресовано оно было, почему-то, нам.
Я ощутил, каково оно, когда истинный виновник непогрешим и недосягаем (чтоб ему пусто было, этому святому колдуну), злобные исполнители еще не подошли, а несчастные жертвы обстоятельств попали под горячую руку. И вот, вместо того, чтобы принимать благодарности, мы скоро получим по шее от недоверчивой толпы - и это в лучшем случае. Их пока останавливало лишь то, что их лидеры - староста и жрец - еще не дали отмашку, погрузившись в раздумья.
- Все это странно, - сказал наконец жрец. - Но сейчас много чего странного творится. Возможно, все это правда... хотя в голове просто не укладывается.
- Вы лучше бы вещи укладывали, - проворчал Лори. - Авось удастся убежать, прежде чем заявятся бароны.
Никто не внял его призыву. Все продолжали стоять на месте, взволнованно переговариваясь. А косых взглядов так и не убавилось. Их, очевидно, сначала нужно спасать от самих себя, а уж потом - от посторонних, с негодованием подумал я. Мы с Лори договорились сражаться с баронскими дружинниками, а не с косным людским мышлением. Еще немного - и придется им бежать так, без припасов.
Жрец, похоже, пришел к какому-то выводу, раз лицо его чуть прояснилось. Я ожидал, что тряхнет головой и недрогнувшей рукой укажет односельчанам путь к спасению. Но он почему-то не торопился вести за собой массы. Присмотревшись к нему внимательней, я удивленно заметил, что "вожак" растерялся. Это меня поначалу озадачило: при личном общении этот служитель культа всегда держался спокойно и уверенно. Но теперь, когда нужно не разговаривать, а решительно действовать, он опешил. Впрочем, нельзя его за это винить - он-то не военная косточка. Подозреваю, в этом злосчастном селении даже никто в армии не служил. Посему речь о том, чтобы дать отпор вторженцам, даже не идет. Но уж бегать-то все умеют, надеюсь?
- Быстрее расходитесь по домам, берите самое необходимое и собирайтесь за околицей на дороге. Уходим в лес! - наконец сказал жрец.
- Какое еще "самое необходимое"! - возмутился Лори. - Уже нет времени! И нечего уходить по дороге - вас там будут искать в первую очередь.
Никто не прислушался к гласу рассудка. А зря. Мы-то все это испытали неоднократно - и внезапные побеги с места в карьер, и пустые карманы, и голод, и холод, и многочисленные встречи с разными субъектами со злодейскими душонками, - опыт выживания у нас теперь преогромный.
Толпа вяло рассасывалась. Может, они шевелились быстрее обычного, но все равно недостаточно шустро для людей, над которыми нависла серьезная угроза. Все вышло так, как я и опасался с самого начала: никто не верил в неизбежную опасность. Слишком расслабились за годы спокойной жизни. Можно даже было не пытаться растормошить это беззаботное царство - дохлый номер. Впрочем, эта безнадежная попытка все же отвлекла нас с Лори от грустных мыслей. Мы уже были готовы к тому, что встречать "гостей" придется нам, изображая защитников, но ожидать этого - то еще испытание для нервов. Так что спасибо сельчанам - сберегли наши нервишки, испортив их по другому поводу.