Домомучительница, видимо, удовлетворила любопытство и исчезла в дверном проёме.
На обед я пошла вместе со всеми, но рядом со мной никто садиться не захотел. Разговоры стихли при моём появлении, а потом начались противные, липкие шепотки. Никаких оскорблений я не расслышала, но стало мерзко от всей этой ситуации. Никогда не была изгоем, наоборот, всегда росла в окружении друзей и приятелей. От меня раньше никогда демонстративно не отодвигались, не делали два шага назад, если я проходила мимо. Тошно. Я всегда считала себя сильной личностью, но последние события поставили эту убеждённость под сомнение. Хотелось сдаться и устроить истерику, но я усилием воли заставила себя поесть.
Ничего полезного из разговоров за столом вычленить не удалось. Говорили то ли обо мне, то ли специально тихо. Домомучительница осталась за главную во всём замке. Оказалось, что Управляющий привёз девушек и отбыл до начала весны. Ещё выяснилось, что у него есть магические способности. Хорошо это или плохо?
Остаток дня провела в библиотеке. Свою безграмотность я переживала очень остро, вот только поделать с ней ничего не могла. Бабища зашла только вечером и проинспектировала сделанное. Так как я не отлынивала, а честно работала, то претензии ко мне она высказывать не стала. Я прекрасно понимала, что мнимое неподчинение она не простит и обязательно отыграется позже, но какие у меня были варианты? Описаться и позволить себя избить?
Кружевная Жаба явно привыкла к своей главенствующей роли, и моё поведение — вызов. Значит, нужно готовиться к её пакостям, а ещё лучше наконец разобраться с тем, куда меня занесло. Единственный человек, который неплохо ко мне относился — это девочка, имя которой так и оставалось тайной.
Вечером многие ушли и в замке не ночевали, значит, поблизости должна находиться деревня или поселение. Не на улице же они спали? Тем более зимой.
После ещё более скудного ужина, прошедшего в ещё более гнетущей атмосфере, я отправилась на детальный осмотр замка. Прошлась по всем четырём этажам. Заглянула в шесть хозяйских покоев на втором. Этажом выше осторожно сунула любопытный нос в несколько кабинетов, но два оказались закрыты. Наверное, это кабинеты Управляющего и Домомучительницы. Там же на третьем находились их спальни, как и покои повара. На первом, самом большом, располагались кухня, столовая для слуг, которую называли людской, кладовые и подсобные помещения — в служебной части. Два прекрасных бальных зала, столовая и просторный рабочий кабинет — в господской.
Библиотека казалась непропорционально крупной по отношению к остальному замку. Такую скорее ожидаешь увидеть в университете, а не в небольшом полупустом поместье, где, судя по всему, только слуги и живут.
Я даже вышла на улицу, нацепив оба платья и кофту для тепла. В темноте прогулялась вокруг замка по расчищенным дорожкам. Быстрый осмотр показал, что рядом никаких других крупных зданий нет. Замок был построен на возвышении и предстал во всей мрачности в свете двух чужих лун. Мощёная дорога от крыльца вела куда-то вниз, но среди квадратных сугробов и деревьев даже с горки не удалось разобрать, что там располагалось в долине. Посёлок? Императорский дворец во всём его блеске? Обрыв и геенна огненная, в которой сгорают грешники?
Плана на завтра у меня не было. Даже Оптимизм молчал. Я вернулась к себе, переоделась во фланелевую ночнушку, повесила платье на спинку кровати и уснула.
Глава четвёртая, к которой появляется план
Проснулась затемно. Судя по тишине, раним утром или даже ночью. Часов у меня не было, так что время еды определяла на слух по собирающимся на кухне людям.
«Мы однозначно не в императорском замке. Задавать вопросы некому. Управляющий, который — возможно, но не обязательно — сможет нас понять, прибудет только весной. Сколько до неё времени? Месяц, два, три, полгода? Неизвестно. Соответственно, решать проблемы нужно сейчас. Девочка, которая с нами общалась, вроде бы обучена письму. По крайней мере, договор она скрепила подписью, а не кровью, как остальные. Нужно каким-то образом наладить с ней контакт и попросить показать нам буквы. Дальше сами разберёмся. Как только выясним, где мы, станет понятно, что делать дальше», — сказал Разум.
«Отличный план!» — поддержал его Оптимизм.