— Можно, — я оживилась и радостно улыбнулась в ответ.
— Тогда договорились. Слушай, у меня к тебе просьба. Мне нужно машину в сервис отогнать, а я забыл вещи кое-какие дома выгрузить. Забери, а? Там всего одна коробка, просто неохота с ней переться от сервиса домой. Потом как-нибудь за ней заеду.
— Конечно, без проблем. А ты разве успеешь в сервис? Время уже позднее…
— Там круглосуточно. Завтра без машины, так что к тебе не приеду.
— Я могу сама подъехать.
— Не надо, ты же понимаешь, без машины тяжело время планировать. Встретимся через пару дней, когда тачку заберу. Идём, я отдам тебе коробку.
— Ты уже торопишься? — разочарованно спросила я.
— Ага, в сервис-то надо успеть, — ответил Коля, выходя из машины.
В душу постучались подозрения.
«Таки в круглосуточный сервис действительно страшно опоздать» — отметил Сарказм.
«Но спать-то ему, бедненькому, тоже когда-то надо, он так устаёт», — встрепенулась Любовь.
Я отмахнулась от неприятных мыслей и вышла следом.
— Может, всё-таки задержишься ненадолго? — прижалась к нему и заглянула в лицо.
— Если ты меня приласкаешь, то задержусь, — игриво ответил он, а я смутилась и расстроилась.
— Тогда до встречи, — ответила, забирая оклеенную скотчем коробку из-под принтера.
— Малыш, ты же не обиделась? — спросил он, перехватывая меня за талию — Я так по тебе скучаю…
— Если скучаешь, то приехал бы хоть раз на пару часов, а не на пятнадцать минут, — мягко упрекнула его я.
— Ну, не разгоняй. У меня дела, я и так на другой конец города ехал, чтобы тебя увидеть. Всё, иди, пока не поругались, — он шлёпнул меня по пятой точке и сел в машину.
А я осталась стоять с коробкой в руках и ощущением, что всё у нас как-то неправильно. Домой поднялась раздосадованная и взвинченная, затолкала коробку в шкаф и завалилась на постель, бездумно пролистывая ленту новостей.
Коля не объявился ни на следующий день, ни через два дня. И даже про коробку не вспомнил. Спустя неделю, наполненную терзаниями и борьбой с гордостью, я позвонила сама.
— Привет, малыш! Я сейчас занят, наберу тебя в выходные. У меня неприятности.
— Что-то серьёзное?
— Да как сказать… решаемо. В общем, это… Сиди ровно, я тебе позвоню, когда всё утихнет.
Он сбросил вызов, а я в тревоге заметалась по комнате. Какие у него неприятности? С машиной проблема? В аварию попал? Обокрали? Ира что-то учудила, устроила недостачу? Или товар пришёл порченный, как в прошлом году? У него тогда с поставщиком до суда даже дошло. А может, магазин сгорел? Вчера по новостям показывали, что в центре города поджигали лотки, неужели это и Колю коснулось? Или опять тёрки с налоговой? Можно попросить у папы телефон дяди Бори, кажется, он там работает. До вечера Коля трубку не брал.
Спала я отвратительно, поэтому первая заметила, что свет в квартире вырубился. Замолчал холодильник, отвалился вайфай, стало тихо и тревожно. Пришлось идти и будить отца. А то ещё протечёт морозилка, мама будет ругаться.
Папа натянул футболку, пощёлкал автоматами на щитке в коридоре и, буркнув под нос что-то непечатное, нашарил в ящике фонарик. Дверь открыть даже не успел, только ключ повернул — и её с силой толкнули с той стороны, а в узкий коридор влетели здоровенные мужики в форме. Отца уронили на пол, меня прижали к стене и быстро зафиксировали. От испуга я не успела даже завизжать. Всё произошло в странной тишине, которую прерывали лишь хрипы, топот, короткий вскрик мамы и испуганный возглас младшего брата.
Нас всех перетащили в зал. Кто-то зажёг свет, и вспышка резанула по глазам. Я на секунду зажмурилась. Мама в шёлковом халате выглядела встревоженно и неуместно на фоне омоновцев в бронежилетах. Страх и растерянность наполнили комнату.
— На каком основании?.. Что происходит? — прохрипел отец.
— Обыск. На основании постановления, — сухо ответил коротко стриженый парень с папкой в руках. Он достал лист с печатью и махнул им у отца перед лицом.
В дверях показались соседи-понятые, и стало дико стыдно. Разумеется, одной из них оказалась подъездная сплетница Галина Александровна. Завтра весь дом будет судачить, что нашу квартиру штурмом брал ОМОН с вертолётов, а при обыске нашли четырёх расчленённых проституток.
Полицейские представились, скороговоркой зачитали постановление, но я не могла сосредоточиться на бесцветном канцелярском языке. Кто вообще так говорит? Что они имеют в виду?
— Вам предлагается добровольно выдать предметы и вещества, запрещённые в гражданском обороте. Имеются ли такие в этом жилище? — стриженый смотрел почему-то на меня.