Пришлось закрыть глаза, чтобы хоть на время избавиться от ощущения грязи, которая казалось, прилипла намертво к коже.
Хотелось пить. Я внезапно вспомнила слова Александры, что кормить и поить меня не будут несколько дней. Отчаяние затмевало рассудок. Несколько дней! Они хотят, чтобы я превратилась в непена, и потащила за собой в черноту моего ребенка.
С губ сорвался тихий вздох. Смогу ли я выдержать? Хватит ли моих сил для этого? Я не знала. Оставалось только надеяться на лучшее. Скорее всего, они убьют меня, независимо от результата эксперимента. Вырваться из этой тюрьмы не получится.
У меня был лишь один шанс убежать — действительно превратиться. Тогда не составит труда справиться с ними. Даже их оружие будет нипочем. Непены практически неуязвимы. Останавливало только одно — мой ребенок мог пострадать. Если начнется процесс перерождения, то на свет появится непен, похожий на меня. Или похожий на Рика.
Я невольно вздрогнула. Мне придется убить его, я это знала. Но смогу ли? Наверное, нет. Значит, нужно терпеть и ждать помощи. Рик будет искать меня. Он не отступит, не успокоится и не отчается, я это знала.
Жизнь стоит того, чтобы за нее бороться. Теперь я в ответе не только за себя, но и за маленького, еще нерожденного человека. И он должен родиться именно человеком.
***
Каждые несколько часов приходила Александра. Она усаживалась на стул рядом с решеткой и молча смотрела на меня. Ее, казалось, немигающий взгляд раздражал до дрожи. Видимо, она надеялась вывести меня из себя, заставить разозлиться. Я молча отворачивалась к стене, чтобы не видеть ее лица.
Неимоверно мучила жажда. Я чувствовала, что слабею. Сколько дней это продолжалось? Я уже не понимала, потеряв счет времени.
Иногда отчаяние брало верх над разумом, заставляя обдумывать самый худший вариант развития событий. Рик так и не нашел меня, и вряд ли это ему удастся. Я осталась совсем одна, без помощи, без поддержки, а окружающие люди пытаются превратить меня в чудовище.
С каждым днем мне становилось хуже. Я чувствовала себя настолько ослабевшей, что не было сил встать с кровати. Иногда накатывала ярость, которую с каждым разом было все труднее усмирить.
— Ты уже неделю на диете, — сказала Александра в один из своих визитов. — Как ты себя чувствуешь?
— Отлично! — прохрипела я, представляя, как откручиваю ей голову. — Всегда мечтала похудеть!
— Мы еще способны шутить! — злобно усмехнулась она. — Ну что ж… Думаю нужны более радикальные меры.
Она поднялась со стула и быстро удалилась.
Я невольно напряглась. Что она имела в виду? Более радикальные меры? Куда еще радикальнее? Я ведь и так еле дышу от слабости.
Через несколько минут она появилась возле моей камеры вместе с Джоном.
— Давай! — кивнула она в мою сторону.
— Она не набросится на меня? — с опаской поинтересовался Джон, вытаскивая из кармана наполненный шприц.
— Не знаю, — отрезала Александра.
— Я не пойду в клетку! — заупрямился Джон. — Она опасна.
— Дай сюда! — она выхватила шприц из его руки, открыла замок и вошла внутрь.
— Осторожно! — Джон метался за решеткой, но так и не осмелился подойти.
У меня не было сил сопротивляться. Александра схватила меня за руку, быстро вколола иглу в вену, заставив поморщится от боли.
— На всякий случай! — проворчала она.
Стены внезапно начали искривляться, Фигура Александры вытянусь почти до потолка, свет ламп померк, и мое тело медленно погрузилось во тьму.
Глава 8
Было жарко. Казалось, что кожа на руках и лице медленно высыхает и становится похожа на пергаментную бумагу. Свет слепил глаза даже через сомкнутые веки. От горячего сухого воздуха першило в горле.
Я медленно приоткрыла глаза. Солнце светило в лицо. После недельного нахождения в камере под землей, солнечный свет казался неимоверно ярким. Я повернула голову, чтобы осмотреться. Заметила все ту же заброшенную хижину, невысокий забор и человека с автоматом, прогуливающегося неподалеку.
Меня вывезли на улицу, привязав к металлическому столу, который нагрелся на солнце, словно сковорода на плите, и обжигал кожу даже через одежду.
— Меня решили зажарить заживо, — мелькнула мысль. — Чтобы выжить, мне нужно стать непеном. Иначе нет ни единого шанса. Этого от меня хочет Александра. Потом опыты начнутся не только надо мной, но и над моим ребенком. Нашим с Риком малышом.