Ноал зарычал.
К первой ладошке на его груди добавилась вторая. Лори надавила на руки, заставляя его отступать.
— Ноал, пойдем домой? — донесся до его затуманенного яростью мозга женский голосок. — Прошу…
Он снова опустил глаза на рыжеволосую бестию, которая сейчас самым наглым образом пыталась крутить им, как каким-то зеленым юнцом!
— Объясни мне…
Лорлиона покачала головой.
— Все дома. Пожалуйста. Пойдем.
В ее глазах была написана мольба.
Она в первый раз смотрела на него таким образом.
И Ноал понимал, что может этим воспользоваться.
— Поцелуй меня!
— Ч… что? — Лорлиона округлила свои прекрасные глаза цвета изумруда.
Ноал, бросив взгляд на стоящего столбом Авери, снова склонил голову к Лори и повторил:
— Поцелуй меня, и пойдем домой.
Он понимал, что сейчас выставляет себя последним ослом. Но не мог ничего с собой поделать.
Если Лорлиона хочет оттянуть избиение блондинистого нахала, она должна за это заплатить!
И пусть Авери считает его шантажистом. Плевать!
Он должен помнить, кто приходится хозяином Лорлионы, и в чьих руках ее судьба.
Игры закончились.
***
Авери приподнял бровь. Ноал хочет намекнуть ему, что слухи, которые разошлись за эти два месяца по Академии правдивы? Что они с Лори на самом деле встречаются?
Неужели ему не приходило в голову, что Лорлиона могла в любой момент их встреч опровергнуть сие мнение?
Да, он не спрашивал, и она не поднимала эту тему, но Ноал-то об этом не знает.
— Разве вы встречались?
Он понимал, что тем самым лишь распаляет черноволосого демона, но не мог удержаться от подколки.
И Ноал зарычал.
Лорлиона же, которая решила встать на его защиту, попыталась оттеснить явно вышедшего из себя демона.
Забавно было видеть его частичную трансформацию. Значит, поцелуй, свидетелем которого он стал, на самом деле сшиб все воздвигнутые барьеры. А Авери не сомневался, что за триста с лишним лет Ноал научился контролировать свой переход в истинную ипостась.
А то что он видел сейчас… весьма занятно.
Значит, его предположения были верны. Киос влюбился.
Вот только осознает ли это?
— Ноал, пойдем домой? Прошу… — пыталась успокоить его Лори.
— Объясни мне…
Лорлиона покачала головой.
— Все дома. Пожалуйста. Пойдем.
На этом моменте Авери понял, что ему пора ретироваться, дабы оставить их выяснять отношения, но фраза Ноала повергла его в шок.
— Поцелуй меня!
Авери даже позволил себе от изумления приоткрыть рот.
Прославленный киос, покоритель бесчисленного количества женских сердец, опустился до шантажа?
И только ради того, чтобы сделать ему… пакость?
— Ч… что? — Лорлиона, казалось, тоже была шокирована.
Ноал на секунду встретился с ним взглядом, видимо понимая, как выглядит со стороны, однако, обратившись к Лорлионе, повторил:
— Поцелуй меня, и пойдем домой.
Нужно было приходить на помощь Лори, иначе этот деятель все испортит.
— Лори, я, пожалуй, пойду, — Авери не отказал себе в удовольствии дотронуться до ее плеча. — Поговорим позднее.
По взгляду, которым его полоснул Ноал, Авери понял, что снова пошел по тонкому льду.
Ничего, так нужно.
Получив легкий кивок от девушки, которая все еще удерживала своего господина (а ведь Ноал, поганец, лишний раз хотел указать на это!), Авери развернулся к парочке спиной и отправился в сторону учебных корпусов.
***
Лорлиона усилила давление на ладони, когда Ноал попытался дернуться в сторону уходящего Авери.
— Ноал! — Лорлиона подняла руку к его лицу, заставляя оторвать взгляд от удаляющейся спины соперника, коим он наверняка видел Авери, и посмотреть на себя.
Верно мама говорила, что мужчины становятся животными в погоне за желанной женщиной.
Ноал уже во второй раз выходит из себя на ее памяти. И это за каких-то пару месяцев! С учетом, что до этого четыре года он прекрасно контролировал свои эмоции и ни разу не позволял подданным увидеть свой истинный облик, даже частично.
И, может, это только она смогла дважды увидеть его трансформацию (первый раз, когда он ворвался к ней в комнату в полной боевой ипостаси, и вот сейчас, угрожающе играя острыми когтями).
Ноал же, словно не слышал ее, продолжая буравить уходящего Авери взглядом, от которого съежился бы даже бравый вояка.
— Ноал, посмотри на меня, — она уже не требовала, лишь тихонько звала.
Может, именно смена тона заставила брюнета очнуться?
Он обратил на нее свои пронзительные синие глаза, в которых до сих пор читалось негодование, злость и… обида?