— <Станьте священным маслом, врачующим раны, нанесенные временем>, — транслировал Халдрон-44 Стройка своему отряду скитариев. — <Станьте молитвою, возвращающей потерянных машинных духов. Очистите святую конструкцию творения Его от скверны — от нечистой чужацкой жизни, которая есть смерть для машины и оскорбление чистоты замысла Омниссии. Четвертый зубец, сосредоточить огонь>.
Сикарийские инфильтраторы повернулись одновременно. Три зеленокожих монстра проломились сквозь ржавую металлическую сетку ограждения полетной палубы. Предупреждение Стройки сообщало кибернетическим солдатам место появления противника, подобно цифрам на циферблате древних часов — четыре зубца по Шестерне Механикус. Это место превратилось в бурю разорванной тьмы.
Стройка нацелил дуговые пистолеты в потолок отсека. Его целеуказатели и загруженные сегменты пытались найти слабое место конструкции среди почерневших шпангоутов вдоль изъеденных коррозией переборок ангара. Когда он выстрелил, инфильтраторы навели свое оружие на его цель и добавили своей огневой мощи. Потрескивавшие потоки электроэнергии из пистолетов Стройки ярко осветили отсек, прежде чем погаснуть. Покореженная, раскаленная добела секция переборки не выдержала. Тяжесть балки оторвала ее противоположный конец от трухлявых опор. Стройка видел, как балка рухнула, за ней последовала лавина мусора и обломков с палуб сверху, похоронившая под собой троих зеленокожих, пытавших выбраться из-под обвалившегося настила палубы.
— <Десятый зубец, сосредоточить огонь>, — приказал Стройка своим скитариям. Схема конструкции корабля, которую передал ему магос Торкуора, указывала на слабость плазменно-сварного соединения настила палубы поблизости. Соединение проходило там, где кончались грузовые отсеки, и начиналась полетная палуба. Всадив пару дуговых разрядов вдоль ослабленного ржавчиной сварного шва, Стройка показал пример скитариям «Инфильтрориад-Спуриа~660» с их флешетными бластерами, разрывавшими ржавый металл.
Под тяжестью толпы атакующих зеленокожих, мчавшихся по этому участку палубы, ослабленный шов разорвался, подняв в воздух фонтан ржавчины. Через секунду палуба за швом провалилась вместе с толпой орков. Стройка видел, как дикие ксеносы вместе с обломками полетели во тьму внизу.
— <Явите пред Омниссией свое благоговение и преклоните колено>, — приказал Стройка.
Когда скитарии, построившиеся в круг, одновременно опустились на одно колено, Стройка повернулся. Его бионические ноги прочно стояли на палубе, а торс начал вращаться. Крутясь на карданном шарнире, соединявшем торс с гидравлическими механизмами ног, Стройка поднял дуговые пистолеты. Вытянув руки с оружием в стороны, он выпускал потоки электроэнергии, вихрем кружившиеся вокруг него над шлемами коленопреклоненных скитариев. Дуговые разряды с треском извергались во мрак, хлестая зеленокожих всей своей яростью. Зеленая плоть тлела после электрических ударов, искры остаточного электричества сверкали на массивных телах приближавшихся монстров.
Некоторые более тощие кривозубые твари свалились и тщетно пытались подняться под непрерывными электрическими ударами. Более же крупные дикие орки, увешанные кольцами и примитивными амулетами с вырезанными на них глифами, казалось, были способны выдержать и обжигающие дуговые выстрелы и вызываемые ими судороги мышц. Несколько зеленокожих лежали мертвыми или умирающими на полетной палубе, но куда больше орков остались на ногах и пытались прорваться к скитариям. И тут пистолеты Халдрона-44 Стройки зашипели и погасли, истощив аккумуляторы.
Результат последовал мгновенно. Дикие ксеносы, словно бушующий зеленый прилив, нахлынули на кибернетических солдат. «Белый шум» нейропомех инфильтраторов, казалось, злил орков в не меньшей степени, чем дезориентировал. Огромные монстры размахивали своими примитивными топорами. Скитарии использовали свою оптическую аппаратуру, логические схемы и пневматически усиленные рефлексы, чтобы избежать самых сильных ударов. Гибкие и тонкие инфильтраторы уклонялись от ударов, шагнув назад или в сторону, отклоняли примитивное оружие орков, крушившее палубу и разбрасывавшее обломки. Несмотря на ошеломляющую ярость орочьей атаки, движения скитариев были плавными и четкими.
Когда чудовищные ксеносы ревели на них, скитарии ощущали лишь слабое подобие человеческого страха, их разумы были заняты потоками данных, транслируемых и обрабатываемых. Магосы, их повелители, проверяли и обрабатывали свои знания об этом мире, отыскивая те, что могли послужить выполнению текущей задачи. Страх был всего лишь мелким неудобством. Чувства, эмоции, отношения — все это имело свое место и предназначение в обществе Механикус. Но в бою эти слабости плоти филактически глушились и затемнялись обязанностью быть живым оружием Омниссии.
Их мозгу могла быть позволена инициативность и изобретательность, чтобы сделать их более гибкой силой, способной к импровизации, смене стратегии и проявлению энтузиазма. Но их сердца были пустотой. Вместо чувств и влечений скитарии ощущали данные целеуказания, протоколы боя, директивы и обработанные мыслепотоки своих офицеров и магосов. В каждом приказе и инструкции они чувствовали присутствие Омниссии. Они чувствовали, как Он вершит свою волю через их тела, их бионику и органику. Для солдат Легионес Скитарии это было все, что им следовало знать.
Безумное кровопролитие, творившееся в отсеке, было опьяняющим. В ярости зеленокожие атаковали скитариев с все возраставшей силой, скоростью и свирепостью. Сикарийцы «Инфильтрориад-Спуриа~660» настроили свои движения и системы упреждения, чтобы на одну-две миллисекунды опережать своих чудовищных врагов и самим находить возможности для атаки. Но зеленокожие дикари обладали безумной непредсказуемостью, и для Квазида-Спуриа II/X и Валека-Спуриа V/X возможности так и не представилось.
Стройка почувствовал, как биометрические показатели обоих инфильтраторов погасли, когда они стали жертвами свирепой ярости орков. Один зеленый монстр всадил огромное копье из металлической балки прямо в грудной кожух Валека-Спуриа V/X, пронзив скитария насквозь. Орк с легкостью поднял кибернетического солдата на копье, и скитарий с жутким скрежетом съехал вниз по зазубренному древку.
Зеленокожий дикарь с силой тряс копьем из стороны в сторону. Тонкие конечности Валека-Спуриа V/X болтались туда-сюда, пока наконец его изуродованный торс не оторвался от сочленения с механизмами ног. Наступив на его шлем огромной ногой, обернутой в шкуру, орк избавил скитария от дальнейших мучений. Квазид-Спуриа II/X был сражен другим чудовищным ксеносом, монстр рубанул топором с такой силой, что размозжил скитария в массу окровавленных обломков.
— <Держать строй>, — услышал Стройка приказ Талуса-Спуриа I/X. Принцепс сменил позицию, закрыв брешь в строю, там, где погибли двое его инфильтраторов.
Когда дикие зеленокожие усилили атаку, принцепс и его инфильтраторы пустили в ход оружие ближнего боя. Флешетные бластеры все еще рвали тела орков, отвлекая их от нанесения ударов. К их глухим выстрелам добавился треск тазерных стрекал, отбивавших грубые клинки орков и посылавших в зеленую плоть из своих гиперконденсаторов разряды энергии, способной ломать кости.
Некоторые зеленокожие отпрянули, словно испуганные животные, фыркая, щелкая клыкастыми челюстями и содрогаясь от электрических ударов, полученных через оружие. Многие уронили топоры и тесаки, глядя на инфильтраторов с яростью и подозрением, прежде чем схватиться за грубые ножи на поясах из шкур.
Самый огромный и страшный из орков — монстр, носивший вместо шлема череп еще более крупного вождя, как символ власти над племенем — тяжко топая, вышел вперед. Оружием ему служил утыканный шипами металлический тотемный столб, удар которого разбил вдребезги тазерное стрекало Шрады-Спуриа VII/X. Схватив громадной лапой тонкую металлическую руку инфильтратора, вождь зеленокожих, казалось, не обращал внимания на потрескивавшие флешеты, впивавшиеся в его массивную грудь. Вождь, схватившись за бионическую конечность, размахнулся инфильтратором как оружием. Свалив Солоноида-Спуриа IV/X и Цинкада-Спуриа X/X ударом бронированного тела их товарища, гигантский орк начал колотить Шрадой-Спуриа VII/X по развороченной палубе.