Щас покурим…Что там про третьего говорилось? Сейчас и первому прикуривать опасно.
Пока детина щелкал зажигалкой и раскуривал сигарету-самокрутку, я оценил, что из окошек-бойниц фермы его не видно. Да и мимо него нам все равно не пройти. Поднимут тревогу они только в том случае, если кто-то выползет из ворот фермы и пойдет к машине. Но тогда мы с Дорианом его снимем из двух стволов, и внутри останется один. Он наверняка подумает, что ферму окружили бойцы САС и попытается использовать заложника, чтобы прорваться. Там — по обстановке…
Когда детина сделал первую могучую затяжку, я выстрелил. Два раза, для верности. Детина сломался, упал на бок где стоял. Даже с расстояния заметил, как синий комбинезон стремительно буреет от крови.
— Цель упала назад и не двигается…
Я задержал прицел на рыжих волосах, снова нажал на спуск. Плеснуло красным…
— Цель поражена.
— Перебежками, вперед! Смотри за бойницами!
Короткими перебежками, прикрывая друг друга, добежали до фермы, прижались к сырой, ноздреватой стене. Я знаками показал Грею — обойди с той стороны и "три минуты". Согласно кивнув, держа перед собой винтовку, и согнувшись в три погибели, Грей пошел обходить ферму — мой же путь был гораздо ближе. К дверям. Пользуясь моментом, быстро открутил глушитель — с ним тяжелее стрелять с близкой дистанции, перевел переводчик-предохранитель вверх, на автоматический огонь.
Когда Грей появился с той стороны, я отсчитал на пальцах до трех — и мы рванулись внутрь…
— Пресвятая матерь божья… — Грей едва не выронил из рук винтовку.
Все оборудование, которое раньше было на ферме, загоны для скота, кормушки — все давно было выломано и разорено, а вот то что было сделано из камня или из бетона сохранилось. Сохранилось и сено — не так уж много, охапки то здесь то там разбросаны. Под ногами — перепревшая смесь сена и овечьего навоза, этакая подстилка, за годы слежавшаяся в однородную массу.
Запах — медный, бьющий в нос. Слишком знакомый для меня…
Крыша у этого заведения поддерживалась толстыми, деревянными, потемневшими от времени балками, установленными через равные промежутки. И вот к третьей от двери балке кто-то рукастый приделал поперечную перекладину, получив, таким образом, крест.
На кресте был распят человек — вернее, то что от него осталось.
— Лейтенант Грей! — рявкнул я со всей силой, с какой был способен
— Да, сэр! — пришел в себя он, все таки Сандхерст [Сандхерст — там находится училище, выпускающее отличных младших пехотных командиров] давал о себе знать
— Прикрывайте дверь! Стрелять на поражение по любым вооруженным людям, если это не спасатели из САС!
— … Есть, сэр!
Вот и пришел в себя… Уже хорошо. После такого зрелища кого угодно замутит.
Над О.Доннеллом крепко поработали. Насколько крепко, что даже я еще такого не видал.
Прежде всего — перекладину прибили слишком низко, примерно метр двадцать от пола — и О.Доннелл просто не помещался на кресте. Проблему решили просто — взяли валяющуюся рядом ржавую ножовку и отпилили ноги. Перехватили обе ноги жгутами, чтобы раньше времени от кровопотери не умер, прижгли раны паяльной лампой. И распяли — используя не пневматический молоток, а обычный молотой и дюймовые плотницкие гвозди.
На стене, еще сохранившей побелку бурым было написано…
Touts will be shot…
Вот так вот. Ни больше, ни меньше. Touts will be shot…
И в этот момент я забыл о том, что я русский, что я должен помогать — этим. Эти — из союзников стали террористами, ничуть не лучшими чем те, что в Бейруте. Здесь и сейчас я для себя решил — что пойду до конца.
Какое общение может быть у праведности с беззаконием? И что может быть общего у света с тьмой…
Внезапно я осознал, понял — что кое-что неправильно. Нету третьего! Один на стреме — мертв, второй во дворе — мертв, третий! Где третий?
Ответом на этот вопрос стал щелчок пули об стену — похоже это было на то, как об стену ударяется камешек — и ответная короткая, на два патрона, очередь из М16 от двери…
— Сэр, нас окружают!
— Укройся! — проорал я — дай мне минуту!
Мельком глянул — с той стороны ворота надежные, на громадном засове, только гранатой вышибать. Только одно место прорыва. И — только один выход для нас.
Встал на колени перед распятым, понял голову. С изумлением увидел, как открылись глаза. Слезы проделали мутные дорожки в скопившейся на щеках распятого пыли. Кровь под крестом уже запеклась коричневой коркой.
— Кросс…
— Дейв, слышишь меня? — помочь этому бедняге было уже ничем нельзя, но узнать кто было необходимо, я подозревал, что тогда, в нашу последнюю встречу он сказал не все и поэтому поплатился — кто тебя так?
— Я… тебя ждал… — каждое слово давалось с трудом — придешь…
— Кто тебя так? Кто к тебе пришел?
— О'Коннел…
— Сам? Он был здесь сам?
— Да… Он… ушел… уходи, убьют…
— Работа — тоже он? Дейв, скажи — он?
— Да… он… там были карты…
— Где? Где, мать твою? Какие карты…
— В компьютере… Карты… Города… программа… не знаю…
Голова бессильно упала на грудь. Вот и все. Очередное жертвоприношение — свершилось.
Сука… Мразь…
Дориан бил от ворот одиночными, ему отвечали — короткие, нащупывающие цель очереди, стволов пять, не меньше. Если у них есть снайпер — а он у них есть — еще сквернее…
Кевин О'Коннел… Командир Белфастской бригады ИРА, официально — один из региональных руководителей Шин-Фейн. Он знал о том, на кого стучит О.Доннелл, он просчитал наше появление и вовремя отсюда ушел — за подкреплением. Ему было все равно, расскажет что-либо мне Дейв или нет — он твердо рассчитывал не выпустить меня отсюда живым. В его расчетах и я и Грей — отыгранные фигуры.
А вот хрен тебе!
Ползком подполз к воротам…
— Что?
— Окружили. Они на холмах. Не высовываются, сжимают кольцо. Возможно, со стороны развалин подошли уже, я там простреливать не могу.
— Надо прорываться! Держи их пока!
— Как?! Ворота под прицелом!
— Держи их!
Отложил в сторону винтовку, снял со спины — как камень свалил — тяжеленный футляр с винтовкой. Расстегнул молнию футляра — он был полужестким — начал приводить в боевое положение — сошки, приклад… Вот сейчас и узнаем — у кого крепче очко…
Добавил патрон, чтобы был полный магазин, подполз ближе, там где уже шлепались пули, выбивая из пола куски навоза. Сдвинулся левее, чтобы хоть частично быть прикрытым стеной. Пришла в голову мысль, что сейчас эти твари подойдут спокойно к стенам и забросают гранатами. Но сейчас… всему свое время…
Прицел нашарил стрелка — тот лежал, особо даже и не скрываясь в зелени, и ствол его автомата, изредка вспыхивающий огнем был хорошо различим. На глаз оценил расстояние — ярдов четыреста, прицелился чуть выше, нажал на спуск. Винтовка дернула — и незадачливого стрелка за четыреста ярдов от меня пуля ударила с такой силой, что его аж приподняло над землей. Резко заткнулись и остальные…
— Босс, фланги!
Вскочив от винтовки, я подхватил автомат и бросился к правой стене, она была от меня ближе. Вовремя! Двое, одетые в камуфляж, даже особо не скрывались, трусцой приближались к стене, держа автоматы наперевес.
Мне стрелять было проще — они бегут, я стою, у них цель — узкая бойница, у меня ростовая фигура. Скрыться им было некуда. Первого я подстрелил на бегу — пуля попала в голову и он упал как мешок, вперед, не сделав больше ни шага. Второй рухнул на землю., выстрелил — но его пуля отрикошетила от стены, моя — ударила в переносицу…
От противоположной стены короткими очередями строчил и Грей…
Если у них есть хоть один гранатомет — хана не вырвемся. Только и надеяться — что здесь не может быть гранатомета, здесь захолустье.
— Минус три! У тебя?
— Минус один сейчас! — отозвался Грей — двое от двери, то ли да то ли нет.
— Нормально!
— Дальше?
— Дальше — сваливаем! Их человек десять осталось, они этого не ожидали. Сейчас кто-то из них побежал собирать всю местную шоблу по окрестностям. У нас час — не больше — иначе ляжем тут! Дверь держи, не давай им подойти на бросок гранаты! Хана иначе!