— Вы не остановитесь перед тем, чтобы осквернить дом Божий пролитой здесь кровью, падре?
— Ну, тебя потребность проливать кровь никогда не останавливала, Колин. Да и меня, признаюсь, тоже. Раз ты не веруешь, не принадлежишь к Римской католической церкви — значит, и в исповеди моей не нуждаешься. Так что давай, не будем оскорблять притворством Господа нашего и поговорим как разведчик с разведчиком, пусть и бывшим….
Первым выбрался из исповедальни сэр Колин, вторым — святой отец, служащий здесь. Невысокий, одетый в скромную сутану — но живой, подвижный, со смеющимися, обманчивыми серыми глазами и загорелым лицом. Священнику было не меньше шестидесяти лет…
А тем временем, Найджел привел в боевую готовность свое основное оружие. Обе половинки чемодана лежали на полу — а Найджел, укрывшись за одной из скамеек, целился из германского автомата НК МР5К в стоящих у самого входа в церковь троих итальянцев — из оружия у них были две лупары и американский шестизарядный револьвер. У автомата, там, где обычно на ствольной коробке крепится прицел, было какое-то странное приспособление, заканчивающееся ручкой от дипломата. Такие дипломаты использовали спецслужбы и телохранители — с виду обычный атташе-кейс, но стоит только нажать на неприметную кнопку на ручке — обе половинки дипломата отлетают в стороны и у тебя в руках оказывается готовый к бою пистолет-пулемет…
— Томаззино! — повысил голос святой отец — все нормально! Не глупи!
Один из итальянцев, здоровяк под два метра опустил лупару. То, что на него был нацелен автомат, его никак не пугало…
— Найджел. Все нормально. Отбой — сказал и сэр Колин.
Спецназовец опустил автомат, но по-прежнему остался за укрытием…
— Все нормально, падре? — спросил по-итальянски Томаззино, его голос был глухим, как будто он говорил в бочку.
— Нормально. Пусть Винченцо и Оноффрио уйдут, у них есть дела и без этого. Ты можешь оставаться.
Двое других итальянцев, статью не слишком уступающие великану Томаззино, пятясь, выбрались из прихода.
— Окормляете мафию, падре… — с убийственным британским сарказмом в голосе поинтересовался сэр Колин.
— Это не мафия — спокойно пояснил священник — лучше их звать onorato societe, Общество Чести. Как бы то ни было, Колин — у каждой паствы должен быть свой пастор и у каждого верующего свой путь к Богу. А они верят. Искренне. И знаешь что, Колин… У них действительно есть честь. В отличие от нас — чести у нас давно уже нет, хоть мы и считаемся аристократами по крови. Что тебе на сей раз нужно?
— Меня прислали… передать привет. От сэра Энтони. Совет мудрецов хочет, чтобы вы вернулись и возглавили службу… — опустив голову, произнес сэр Колин.
Священник внезапно… расхохотался. Искренне и заразительно, он даже присел на скамью.
— Очаровательно… — проговорил он, давясь смехом — просто очаровательно. Наши мудрецы, на которых как и всегда довольно простоты, как всегда в своем репертуаре. Послать тебя, нынешнего директора предложить мне, бывшему директору вновь возглавить службу. Интересно, они понимают, что униженный человек, имеющий доступ к широкому кругу секретной информации, с легкостью найдет себе моральное оправдание своих поступков, когда будет продавать ее русским или немцам? В чем же ты так провинился, Колин?
— Ты читаешь газеты, Джеффри?
— Очевидно, речь идет про недавние события в Бейруте — прищурился Монах — читаем, как же…
— Операция признана полностью проваленной. Последствия тяжелейшие. Разгромлена вся разведсеть, русские за время военного положения повесили и расстреляли больше пяти тысяч человек за участие в террористических действиях и вооруженном мятеже. Это не считая тех, кто погиб в боях с русскими десантниками и моряками. Потеряно то, что было достигнуто годами подготовки, Аль-Каиду придется создавать заново — с нуля. Погибли военнослужащие армии САСШ, уничтожена их подводная лодка, американцы теперь ведут сепаратные переговоры с русскими. Тяжело поврежден наш авианосец, перед тем, как вступить в строй ему предстоит как минимум шесть месяцев дорогостоящего ремонта. Потерян бейрутский сеттльмент, русские нас туда больше не пустят. И последнее — вся военная инфраструктура в Индии разгромлена недавними ракетными ударами, боеспособность группировки в Индии снижена на семьдесят процентов. В тоже время в России вместо разброда и шатания — невиданный подъем патриотизма, люди записываются в армию, проходят патриотические демонстрации. Либеральный митинг разогнала не полиция как раньше, а разъяренная молодежь с палками и камнями. Объявить себя другом Британии или САСШ сейчас в России чревато — могут тут же проломить голову. Кое-кто из ультранационалистов призывает объявить Британии войну и воевать до победы, до русского флага над Биг Бэном. За это кто-то должен отвечать…