- Батя, какого ***? Ты чего наворотил? Ты соображаешь вообще?!
Маггл, забирая его из аэропорта был крайне возмущен. Даже, можно сказать, в бешенстве. Но надо ли говорить, что Альбусу не было до этого никакого дела? Он и сам не лучился счастьем, досадуя на себя за то, что оформил слишком недолгое пребывание в Британии, что потратил зря время в попытках вспомнить былые навыки и преодолеть магглоотталкивающие, в попытках обнаружить старую идиотку Фигг, уже успевшую переехать со всеми своими котиками с Приват Драйв
“Их, видите ли, гнусные магглы обижали!” – с запозданием вспомнил вечные жалобы сквибки Альбус. – “Книзлов. Магглы. Да там кто еще кого обидит! Да как она могла покинуть пост?! Неужели... Неужели тот, кто занял его тело сейчас, симпатизирует Пожирателям?”
От этой мысли стало нехорошо на желудке и Альбус покрутил ручку, приоткрывая окошко в белоснежной “Ниве”, мчащейся от аэропорта в сторону маггловского вокзала. От “сына” это движение не укрылось, порывшись в сумке он тут же протянул Альбусу бутылку с водой и блистер с лекарством. Приняв предметы, но не спеша извлекать таблетку, он тяжко вздохнул. Изношенное маггловское тело. Да, это тоже было отвратительно в новой Альбусовой жизни, наряду с невозможностью попасть в магический мир.
- Ты хоть понимаешь, что я тут пережил, в попытках все замять?
- Прекрати уже. – Альбус неприязненно поморщился. Даже как-то жаль, что он не Артур Уизли. Хотелось бы воспринимать магглов с неизменным восторгом. Но вместо этого они раздражали. Безумно, безумно раздражали. И хотя время для ссоры было самым неподходящим, Дамблдор с трудом держал себя в руках. – После августа и до сих пор – кому, скажи, есть дело до директора ПТУ? Сейчас грызня за алмазы, газ и нефть. Уехал я? И *** с ним. Вернулся? И то же самое.
Директор снова поморщился, теперь уже от собственной речи. Прежде он не имел склонности к обсценной лексике. Но вся эта страна, все эти магглы, все положение вещей в целом... Не получалось как-то не выражаться.
“Слышала бы меня Минерва”, – ностальгически улыбнулся он и, отвернувшись к окну, принялся набрасывать в уме схемы, позволяющие вновь попасть в Лондон. Пока ничего проще двадцати-тридцати ходовок не вырисовывалось.
- Минерва, **** ***** ** *** *** *********** ***** *** ******!!!! Ты **** ****** ****** **** совсем?! Твои **** ******* ****** **** **** *** ***** мелкие ****** ***** *** * ******* с *** ****** ******* вместо ***** ** ***** головы ****** ********. И ***** ****** ****** ****** кто ***** ****** ремонт ***** ******* СОРТИРА ***** *******?! Как вообще они ****** ****** ***** такую ****** ******* ******* дырку?! Ты не красней, ты отвечай мне, как они ****** ******* ****** такую ****** ******* ******* дырку?
Близнецы стояли, вжав голову в плечи. Директорский мат был ужасен. Они дорого отдали бы, чтобы сейчас оказаться как можно дальше отсюда. А оставшееся доплатили бы за обливейт.
В полу туалета Плаксы Миртл чернела гигантская дыра.
====== Глава 11. Дыры ======
Гигантская дыра наблюдалась в семейном бюджете семьи Романовых.
Все попытки детей и внуков вернуть дедушку Колю и бабушку Свету в разум успеха не имели.
Непривычно бородатый патриарх с головой влез в политику, на полном серьезе собирался участвовать в выборах в Совет Депутатов, завел какие-то опасные знакомства с набирающими все большую власть бандитами, тратил деньги на долгие разговоры по межгороду и даже пытался совершать международные звонки, но явно не дозванивался кому хотел и злился.
А бабушка увлеклась модой. Прически, маникюры, крема, духи. Платья какие-то безумные с рукавом “летучая мышь”, ярких, невообразимых расцветок и фактур. Украшения странные. При этом как-то умудрялась выглядеть не панкующей старухой, а яркой, состоятельной женщиной.
Отчаявшись убедить свекровь не покупать такие дорогие ткани, невестки, втайне друг от друга, пошли за выкройками.
Да все равно бы они ее не убедили отказаться от задуманного. Яркие и странные платья. Догадываетесь, да? Муж (Альбус) одобрил. Даже похвалил. Даже посоветовал одно очень неоднозначное, но интересное сочетание. Большего Светлане было не нужно.
А сарафанное радио уже несло слух про необычный стиль доморощенного модельера.
“Дыру в сортире” Минерве МакГонагалл было предложено закрывать чем угодно, “хоть собственным задом” – в выражениях раздраженный начальник не сдерживался и школьников не стыдился.
Близнецы, сильнее смущенного декана впечатленные перспективой выплачивать взятое у зельевара и испорченное в школе до конца дней, а также угрозой забыть про мечту о собственном магазинчике, были готовы провалиться сквозь землю. Но вместо этого старательно штудировали заклятия вечного приклеивания применительно к кафельной плитке, заклятия восстановления, избавления от ржавчины, устраняющие течь, затыкающее щели в окнах, защищающее кабинки от подглядывания полтергейстов (нужда заставит – еще не такое выучишь. Не бежать же через ползамка в мальчиковый туалет, когда под боком свободные кабинки) и прочее, и прочее, и прочее. Однокурсники уже уехали, хогвартские эльфы потихоньку готовили Большой зал к банкету в честь свадьбы директора, а Уизли все возились с ремонтом, каждый день обновляя заклятия свежести на разломе, из которого воняло канализацией, затхлостью, сыростью, разложением и сам Мерлин ведает, чем еще.
Директор не поленился провести воспитательную беседу и с родителями хулиганов, так что в трудовых порывах Дред и Фордж были не одиноки – сотни галлеонов, на которые они нахулиганили в школе за время своего обучения, приезжали отрабатывать в свободное от основных занятий время и мама, и папа, и даже старшие братья.
Если Чарли сразу, не заходя в школу, отправился помогать с вольерами и тварями, Билли с директором пошли по периметру защиты, мама отправилась к профессору МакГонагалл, которой за шалости близнецов урезали отпуск, а папа с вдохновением изучал проект спортзала, состоящего практически из одних только маггловских снарядов и приспособлений, то Перси, с точностью самонаводящегося заклинания, явился читать нотации.
Этот зануда казался ужасно скучным всему семейству. Даже мама почти не ругалась, если кто-то попадал проклятьем в него или его вещи. Кошмарный тип, которого близнецы искренне считали рожденным только лишь для того, чтобы он служил мишенью для их проказ. Впрочем, так они считали почти что про весь окружающий мир, вычеркивая разве что маму и начальство (директора и деканов), и то, иногда было невозможно удержаться.
Но нет, этот бессмысленный староста, встав у пролома зудел и зудел о великодушии директора, который мог поступить с их семьей куда более жестко, после доказанного факта вредительства. Да еще и учитывая вскрывшиеся кражи! Перси как раз дошел до исключения из школы, извержения из семьи и прозябания на помойке мира, когда Дред, тайком запалив петарду, бросил ее прямо под ноги Форджу. Петарда была не простой – при взрыве из нее, словно из волшебной хлопушки, на жертву выплескивался литр бычьей крови.
Хлопок. Взрыв с искрами. И Фордж “погибает от ран”. Закудахтавший, словно глупая наседка, Перси рванул вперед, но вместо помощи загремел в дыру в полу.
Братья расхохотались:
- Так ему
- и надо! Самому
- местечко на помойке!
Судя по ломающемуся, постоянно срывающемуся на взвизги голосу, зануда был жив и здоров.
Его ругань сопровождалась странным хрустом, словно он там ходит по сухим веткам. И вдруг раздался ужасный вопль, словно что-то в канализации до смерти испугало их брата-зануду. А после наступило долгое молчание.
Больше на крики свесившихся в пролом близнецов Перси не отзывался.