В 1915г. Ингеноль решил продолжить провоцирующие рейды линейных крейсеров. 19 января германский аэроплан обнаружил эскадру Битти, двигавшуюся в кильватерной колонне западнее острова Гельголанд. Ингеноль решил 23 января направить в этот район корабли Хиппера в надежде, что им удастся перехватить английское соединение. Надо сказать, момент был выбран не очень удачный, и Ингеноль терзался сомнениями. Случись что, он мог оперативно задействовать только 7 дредноутов - 4 типа "Нассау" и 3 типа "Остфрисланд". 3-я эскадра линейных кораблей, состоящая из новейших дредноутов типа "Кайзер" и типа "Кениг", находилась в Балтийском море, отрабатывая стрельбу по мишеням. В вылазке Хиппера не мог принять участие "Фон дер Танн", проходивший текущий профилактический ремонт. И, наконец, прогноз на ближайшие дни обещал ясную безветренную погоду. Но Хиппер рвался в бой и не хотел слушать никаких аргументов своего сверхосторожного командующего. Его активно поддерживал начальник штаба флота фон Экерман. В тот день в дискуссии одержали верх "горячие головы".
В полдень 23 января Уилсон и Оливер вошли в кабинет Черчилля и доложили, что в "комнате 40" перехвачена и расшифрована немецкая радиограмма о готовящемся выходе в море линейных крейсеров Хиппера. У англичан было "впритык" времени послать им навстречу эскадру Битти в сопровождении легких сил Тируита. Перехват мог состояться предположительно в районе Доггер- банки. В тот же день в 17.45 соединение Хиппера начало вытягиваться из устья Яды. Главную ударную силу составляли "Зейдлиц" (флаг), "Дерфлингер", "Мольтке" и "Блюхер". Силы сопровождения состояли из 4 легких крейсеров и двух флотилий эсминцев, общим числом в 19 кораблей. Франц фон Хиппер, как писал впоследствии его биограф, не мог даже предположить, что "его план уже известен противнику и что все передвижения его соединения контролируются англичанами с такой точностью, как если бы они сами их направляли". Хиппер также допустил ошибку, взяв с собой "Блюхер", скорость хода которого была как минимум на 3 узла ниже, чем у остальных кораблей, и он был гораздо слабее по артиллерии и бронированию. Положение усугублялось тем, что "Блюхер" двигался замыкающим в колонне. В японском флоте, к примеру, всегда следили за тем, чтобы на обоих концах боевой линии находились самые сильные корабли.
На рассвете 24 января Битти уже подходил к Доггер-банке. В его распоряжении была добрая половина всей "стратегической кавалерии" Гранд Флита - "Лайон", "Тайгер", "Принсес Ройял", "Нью Зеланд" и "Индомитебл". Силы сопровождения под командованием Тируита состояли из 3 легких крейсеров и 35 эсминцев. К месту также подтягивалась 2-я эскадра легких крейсеров Гуденафа. Информация "комнаты 40" подтвердилась с поразительной точностью. Вскоре англичане увидели силуэты кораблей Хиппера.
Обнаружив превосходящие силы англичан, германские линейные крейсера повернули обратно. В тот момент противников разделяло около 14 миль. На британском флагмане был поднят сигнал: увеличить ход до 29 узлов! Серые, хищно вытянутые корпуса "кошек адмирала Фишера", сомкнув интервалы в кильватерной колонне, мощно устремились вперед. Скупая пометка в рапорте Битти: "Большая благодарность машинным командам "Нью Зеланда" и "Индомитебла" - эти корабли значительно превысили свою проектную скорость". Однако, несмотря на героические усилия кочегаров и машинистов, "Нью Зеланд" и "Индомитебл" начали отставать от впереди идущих мателотов.
Расстояние неумолимо сокращалось. В 8.52 "Лайон" дал одиночный пристрелочный выстрел по концевому "Блюхеру". Через 15 минут стрельба уже велась залпами и на поражение. По мере сокращения дистанции в артиллерийскую дуэль один за другим включались "Тайгер" и "Принсес Ройял". Отставшая "Нью Зеланд" открыла огонь только 43 мин. спустя после первого выстрела с флагмана. И последними, спустя почти два часа после начала боя (113 мин., если быть точным), заговорили пушки "Индомитебла". Пристрелку все они начали, естественно, со злополучного "Блюхера".
Немецкие корабли ответили через 15 мин. после пристрелочного выстрела с "Лайона". Их главными мишенями стали "Лайон" и "Тайгер". В 9.35 Битти приказал поднять сигнал: "Стрелять по соответствующим кораблям в колонне противника". К несчастью, командир "Тайгера" капитан I ранга Генри Пелли, полагая, что "Индомитебл" уже стреляет по "Блюхеру", отдал приказ вести огонь по флагманскому "Зейдлицу". В результате шедший вторым "Мольтке" был оставлен в покое и мог без помех упражняться на "Лайоне". Более того, артиллеристы "Тайгера" приняли всплески снарядов "Лайона" за свои и давали залпы с большим перелетом.
Около 10.00 "Блюхер", шедший концевым в германской колонне и пострадавший больше всех, начал терять ход. Досталось и германскому флагману. В 9.43 343-мм снаряд с "Лайона" пробил барбет кормовой башни "Зейдлица". Пламя мгновенно охватило около 6 т артиллерийских снарядов. Из двух кормовых башен поднялся столб пламени "вышиной с дом" и повалил густой дым. Ужасающее море огня поглотило 165 человек орудийной прислуги, из которых 159 погибли мгновенно. Бомбовые погреба были спасены от взрыва лишь благодаря мужеству главного старшины: штурвалы клапанов затопления раскалились докрасна, но он взялся за них и повернул, оставив на металлическом вентиле кожу и мясо своих ладоней.
Германские комендоры не оставались в долгу. Орудийные расчеты работали как заведенные, их огонь был быстрым, точным, убийственным. За полтора часа боя "Лайон" получил 17 попаданий 280-мм и 305-мм снарядами. Вскоре британский флагман стал "подобен кромешному аду". В бортах и палубе зияют громадные пробоины, с грохотом рушатся надстройки, повсюду бушует пламя. С одной из башен главного калибра сорвана крыша - огромная броневая плита, в другой башне ствол 343-мм орудия сиротливо задран в небо, второй отсутствует вообще - сбит германским снарядом. В 10.18 "Лайон" получил попадание тремя снарядами одновременно - двумя 11-дюймовыми с "Зейдлица" и 12-дюймовым с "Дерфлингера". Его машины были выведены из строя. Некоторое время спустя линейный крейсер, потеряв управление, рыскнул с курса и начал циркуляцию.
Тем временем в большом полутемном зале Адмиралтейства среди мягких ковров и массивной мебели громко тикали часы и группа людей, разговаривая вполголоса, отмечали на карте движение кораблей у Доггер-банки по мере поступления донесений. Внесли очередную радиограмму, и кто-то сказал: "Лайон" готов!" Черчилль мгновенно представил длинную похоронную процессию у Вистминстверского Аббатства, людей в морской форме и гроб, накрытый британским флагом. Затем он вспомнил мужественное лицо Битти и его всегда сдвинутую набекрень фуражку.
Но Битти чудом остался жив, несмотря на то что в течение всего сражения стоял на открытом мостике под градом германских снарядов. Когда "Лайон" выкатился из строя, а следующие за ним мателоты проходили мимо, лишь с большим трудом удалось просигналить приказ Битти о преследовании противника. Пока командующий переходил на подошедший эсминец, время было упущено. Следующие по старшинству офицеры эскадры контр-адмирал Арчибальд Мур и капитан I ранга Генри Пелли, находившиеся на "Тайгере", либо неправильно поняли сигнал командующего, либо побоялись взять на себя дополнительную ответственность. Английские корабли, вместо того чтобы преследовать отходившие на юг главные силы Хиппера, набросились на агонизирующий "Блюхер".
Знаменитая фотография, запечатлевшая гибель "Блюхера", отпечатанная в миллионных тиражах "Дэйли Мэйл" и "Илластрейтед Лондон Ньюс", вскоре обошла весь мир. Огромное бронированное чудовище, окутанное паром и дымом, полностью завалилось на бок, добрая половина днища почти отвесно возвышается над поверхностью моря, по скользкому борту карабкаются, словно муравьи, маленькие людишки и, срываясь, сыплются в черную ледяную воду Северного моря. Гибнущий "Блюхер" уносил с собой двенадцать сотен матросов и офицеров, из которых удалось спасти едва ли больше 200. Положение усложнил немецкий аэроплан, решивший, что терпят бедствие англичане. Он сбросил бомбы на шлюпки и обстрелял тонущих из пулемета, многих убив и ранив. Немецкий летчик отогнал и шлюпки англичан, а каждая лишняя минута пребывания в ледяной купели грозила гибелью.