Обострение американо-японского соперничества заставляло правительственные круги Японии также выступать в пользу продления союза с Англией. Британский посол в Токио Олстон писал министру иностранных дел Дж. II. Керзону 7 января 1920 г., что "исход войны, события на мирной конференции и позиция относительно них, высказанная в речах в сенате Соединенных Штатов, – все это содействовало убеждению японского народа в важности англо-японского союза". За продление союза выступали и военно-морские круги Японии, причем часть их представителей высказывалась за придание ему открыто выраженной антиамериканской направленности.
Таким образом, для возобновления англо-японского союза существовали очень серьезные основания, среди которых не последнюю роль сыграло соображение, что до тех пор, пока Япония будет союзником, она не будет противником. Однако возобновление англо-японского союза влекло за собой ухудшение отношений с Америкой.
В этом не было ничего удивительного. В 1920 г. военно-морской департамент США пришел к выводу, что американские интересы в Азии невозможно сохранить, не прибегая к конфликту с Японией. В этих условиях англо-японский союз превращался для США в настоящую анафему. Существование англо-японского союза было одним из источников роста антианглийских настроений в США после первой мировой войны. В конгрессе, в американских газетах и журналах, в публицистической литературе неоднократно указывалось, что Япония сумела укрепиться в Китае и на Тихом океане в огромной степени благодаря союзу с Англией. Англо-японский союз нейтрализовывал Великобританию как противовес японской экспансии; он обязывал Англию поддерживать Японию против любой третьей державы, даже если бы этой державой была Америка. Согласно мнению американских военно-морских экспертов, все эти факты говорили за то, чтобы США как можно скорее приступили к сооружению такого военного флота, который можно было бы противопоставить объединенным силам английского и японского флотов. Многие американские специалисты считали, что при необходимости США могли бы выиграть гонку вооружений даже в условиях объединенных усилий Англии и Японии, направленных против Америки.
Однако нам представляется, что задача оказалась бы проблематичной и труднодостижимой даже для такой экономически мощной державы, какими были Соединенные Штаты. В 1920/21 финансовом году в Японии приступили к выполнению новой морской программы (знаменитая программа 8:8). Английский военно-морской атташе в Токио контр-адмирал Р. Лей докладывал, что завершение новой японской морской программы к 1927-1928 гг. даст японскому флоту 8 новых линкоров, 8 линейных крейсеров, 22 легких крейсера, 77 эсминцев и 80 подводных лодок. Каждый из этих кораблей имел бы срок службы не более 8 лет. Японские тяжелые корабли, предусмотренные новой программой, – линкоры типа "Тоса" (водоизмещение – 39 000 т., десять – 406-мм орудий) и линейные крейсера типа "Акаги" (водоизмещение 43 000 т., восемь 406-мм орудий), – были сопоставимы с лучшими линкорами, проектируемыми в США.
В отличие от современных ей адмиралов и позднейших военно-морских теоретиков, республиканская администрация Уоррена Гардинга реально смотрела на положение вещей и потому предпочла использовать дипломатические методы для решения проблемы морских вооружений. У США было достаточно рычагов для оказания давления на Великобитанию, чтобы принудить ее отказаться от союза с Японией. Этими рычагами были финансовый (межсоюзнические военные долги) и угроза неограниченного строительства военных кораблей. В июне 1921 г. госсекретарь США Чарльз Эванс Хьюз имел продолжительную беседу с английским послом Окландом Геддесом, в которой очень жестко определил позицию своей страны по отношению к англо-японскому союзу.