* * *
В 1870 году Балтийский флот насчитывал в своем составе четыре броненосных фрегата, каждый из них водоизмещением по 3492 тонны и с двумя-тремя орудиями калибром 280 мм, три броненосных батареи, имевшие водоизмещение по 3340 тонн и по 6-12 орудий калибром 203 мм, и, наконец, 13 башенных канонерских лодок, водоизмещением 1566-1881 тонна каждая, с двумя-четырьмя орудиями 229-мм калибра на каждой лодке. Считая, что задача обороны Кронштадта и подступов к столице выполнена, морское министерство приступило к строительству мореходных броненосцев, броненосных и неброненосных крейсеров. Еще в 1869 году по проекту вице-адмирал а А. А. Попова{146} на Галерном острове в Петербурге был заложен первый мореходный броненосец "Петр Великий" водоизмещением 9665 тонн, со скоростью хода 14,3 узла, вооруженный четырьмя 305-мм орудиями, расположенными в двух башнях. Это был сильнейший броненосец того времени.
Одновременно с проектированием и строительством "Петра Великого" А. А. Попов работал над проектом океанского крейсера. Такой крейсер, по замыслу кораблестроителя, должен был иметь большую скорость ход, дальность плавания, мощную артиллерию и достаточно-толстую броню. В 1869 году Попов совместно с корабельными инженерами Н. Е. Кутейниковым и И. С. Дмитриевым представили проект океанского крейсера. По этому проекту в Петербурге были построены два корабля водоизмещением по 4600 тонн каждый - "Генерал-адмирал" и "Герцог Эдинбургский". Первый из них вступил в строй в 1875 году, а второй - двумя годами позже. "Генерал-адмирал" был вооружен четырьмя 203-мм и двумя 152-мм нарезными орудиями и имел скорость хода 13,6 узла. "Герцог Эдинбургский" был вооружен десятью 152-мм орудиями и имел скорость хода 15,2 узла. Оба корабля имели невиданную до тех пор на крейсерах броню - шестидюймовый пояс шириной в 7 футов по ватерлинии.
Эти корабли были сильнейшими крейсерами того времени. Они намного превосходили по своему вооружению и мореходности английские крейсера, на которых, кстати сказать, были установлены устаревшие гладкоствольные орудия, заряжавшиеся с дула. Вполне понятно, что спуск этих крейсеров на воду привлек внимание иностранных государств. В английском парламенте, например, было официально заявлено, что "русским первым удалось осуществить идею броненосных крейсеров с броневым поясом по ватерлинии".
После Лондонской конференции 1871 года у России появилась возможность возродить Черноморский флот. Однако в силу экономической отсталости средств на строительство флота она не имела. Поэтому для прикрытия наименее защищенных районов черноморского побережья - Днепровско-Бугского лимана и Керченского пролива - было решено построить броненосные суда, небольшого размера, с малой осадкой, толстой бронёй и сильной артиллерией, которые совместно с береговыми: укреплениями могли бы противодействовать нападению противника с моря.
Такие суда были построены в 1871-1876 годах по проекту вице-адмирала А. А. Попова. Это были круглые броненосцы береговой обороны "Новгород" и "Вице-адмирал Попов". Каждый из них имел водоизмещение 2671-3550 тони, диаметр 30,8-36,6 метра, осадку 3,8-4,1 метpa, скорость хода 7-8 узлов, два 280-305-миллиметровые орудия, броню 229-356 миллиметров. Однако этот тип кораблей - "поповок" - на флоте не удержался из-за их неустойчивости на курсе, вращения после выстрела и других технических недостатков.
Таким образом, накануне русско-турецкой войны 1877-1878 годов Россия на Черном море флота не имела. Невелик был и корабельный состав Балтийского флота. "К сожалению, - писал в своих "Воспоминаниях" И. А. Шестаков (впоследствии управляющий морским министерством), - было над чем вздыхать всей России!.. 25-летнее управление флотом генерал-адмирала... привело к совершенному расстройству наших морских сил"{147}.
Деятельность морского министерства, возглавлявшегося генерал-адмиралом великим князем Константином Николаевичем, начала в этот период подвергаться все более и более резкой критике.
В феврале 1877 года в присутствии высших чинов флота и под председательством генерал-адмирала собрался Морской Технический комитет. Перед ним стояла задача решить, каким должен быть тип современного броненосца, т.е., другими словами, определить боевые качества корабля этого класса: его вооружение, броню, скорость хода, дальность плавания, форму корпуса, в том числе предельную осадку для Черного и Балтийского морей и т.д.
Вопрос о тактико-технических данных броненосных судов возник потому, что броненосец "Петр Великий" и броненосные крейсера "Генерал-адмирал" и "Герцог Эдинбургский" хотя и имели прекрасные тактико-технические данные, но в боевых условиях проветрены не были, поэтому сделать окончательные выводы об их достоинствах и недостатках не представлялось возможным. Испытание же первой "поповки" показало, что корабли этого типа не могут развивать большой скорости хода{максимум пять узлов), что из-за прекрасной остойчивости они предрасположены к стремительной качке, что затрудняет артиллерийскую стрельбу при плохой погоде. Да и обходилось строительство "поповок" очень дорого.
Заседания Морского Технического комитета вмели чрезвычайно важное значение для дальнейшего строительства флота, так как на них были вскрыты причины плохой организации этого важнейшего для России дела. Именно об этом говорит обнаруженный недавно в архиве протокол заседаний и приложенная к нему "Записка адмирала Г. И. Бутакова о броненосном флоте"{148}.
В этой "Записке" Бутаков подверг резкой критике существовавшую в морском министерстве систему фаворитизма. Он указал на то, что вице-адмирал А. А. Попов бесспорно выдающийся кораблестроитель, но он не дает возможности другим специалистам работать на пользу флота. "...Все корабельные инженеры, - писал Бутаков, - отодвинуты в своей специальности на далекий задний план, и только юноши, которые слепо подчинялись его (вице-адмирала А. А. Полова. - Авт.) страшной требовательности, выдвинуты на первый план. Так что, если подобный порядок вещей продолжится, то у нас останутся только слепые исполнители в вопросе науки кораблестроения, вместо самостоятельных мыслителей науки этой. Блестящие проекты, пропагандируемые безустанно, можно сказать, на всех перекрестках, и боящиеся света свободной технической критики науки, прикрываясь высоким именем августейшего генерал-адмирала, не суть то, что нужно государству, морские силы которого далеко ниже других"{149}.
Оценивая состояние русского флота в тот период, Бутаков делал вывод, что Россия не имеет ни броненосного флота, ни крейсерского. Подробно разобрав недостатки находившихся в строю кораблей, он высказал ту мысль, что флот России должен состоять в основном из крейсеров, как наиболее удобных кораблей для действий на морских путях противника. При этом, оценив тактические свойства иностранных крейсеров, в первую очередь английских, Бутаков пришел к заключению, что скорость хода русских крейсеров должна быть не менее 14 узлов, вооружение состоять из четырех 10-дюймовых и восьми 9-дюймовых пушек. Крейсерских судов, по мнению Бутакова, нужно было иметь на Балтийском флоте не менее шестнадцати.
По окончании постройки недостающих до этого числа крейсеров, Бутаков предлагал начать строительство броненосцев со скоростью хода в 12,5 узла, вооруженных четырьмя 16-дюймовыми пушками и защищенных 18-дюймовой броней. Чтобы эти броненосцы могли успешно действовать в районе Днепровско-Бугского лимана (на Черном море), их осадка не должна была превышать 22,5 фута.
Проанализировав ход строительства броненосных кораблей в Англии, Франции и Италии, Бутаков пришел к интересному выводу: "В наше время изобретения следуют так быстро одно за другим, что типы военных судов устаревают иногда прежде окончательной достройки их"{150}. Из этого он заключал, что пока один тип судов строится и испытывается, чертежи кораблей новых конструкций должны обсуждаться среди компетентных людей.