Нейтену Джонсу, как он считал сам, удалось в это непростое время собрать вокруг себя уцелевшие корабли и суметь оторваться от преследователей, сначала уходя из «Екатеринославской», чтобы не попасться в лапы русскому царю Константину, а после убегая от Самсонова с Дессе уже в «Тавриде». Все это бегство, конечно же, смотрелось позорно для американского флота, но выбирать не приходилось, тут хотя бы часть кораблей спасти, да по возможности — собственные жизни…
Единственным шансом для Джонса-старшего сохранить свои адмиральские погоны, было войти в доверие к главнокомандующему, делая упор на предательство Дрейка, которого, как всем известно, Дэвис ненавидел сильнее всех других своих врагов. Коннор Дэвис и Итан Дрейк являлись давнишними соперниками, последний сильно попил крови Дэвису во время Гражданской войны Дистриктов, при этом по окончанию войны не только сохранив собстввенную жизнь, но и должность и звание. Дэвис умел ненавидеть, и теперь Джонс спеша к нему на аудиенцию собирался возложить всю ответственность за проигрыши своего космофлота именно на его прежнего командующего.
И перед тем, как отправиться на «Гекату» Нейтен Джонс собрал на своем корабле дивизионных адмиралов 6-го космофлота, которые все время с начала кампании были рядом и являлись прямыми свидетелями всего, что происходило в «Бессарабии» и «Тавриде».
— Помните, как Дрейк чуть было не развязал новую гражданскую войну? — произнес Джонс, обратившись к собравшимся. — «Хромая нога» поступил подло и трусливо, когда покинул космофлот, а затем, выпустил манифест «федератов», по сути, объявив войну Сенату и Республике. Мы же в это время отчаянно сражались и уничтожили почти весь Черноморский флот «раски». Однако силы у нас были не безграничны и удара в спину от адмирала… бывшего адмирала Дрейка мы выдержать уже не смогли. Вы должны это запомнить и подтвердить на встрече с Коннором Дэвисом…
— А, вы ничего не путаете, вице-адмирал? — поморщилась Пайпер Райт, переглянувшись со своими товарищами. — Причем здесь мятеж командующего Дрейка и потери нашего космофлота в ваших попытках отличится при захвате «Тавриды»⁈ Дрейк и часть коммандеров его эскадры «федератов» действовали в «Бессарабии» и делали они это в период, предшествующий вторжению в «Тавриду» и нашим поражениям! Тем более что кораблей у Дрейка изначально было не так много, а сейчас и вовсе осталось, наверное, штук пять не больше… Причем здесь вообще Итан Дрейк⁈
— При том, что если мы с вами, войдя в дверь вон того отсека, — Нейтен Джонс указал рукой на пневмо-двери кают-компании линкора «Геката», — не найдем оправданий нашим действиям, то выйдем оттуда уже в званиях энсинов, и это в лучшем случае! Вам понятно, леди и джентльмены⁈
— Лично мне точно не за что оправдываться, — покачала головой Пайпер Райт. — Думаю, остальным тоже… Видимо, кроме вас, мистер — исполняющий обязанности командующего… Но это уже только ваши проблемы!
Контр-адмирал Райт до сих пор не могла простить Джонсу того случая, когда он в сражении за переход «Таврида — Екатеринославская» поставил именно ее дивизию в авангард, чем чуть не погубил все до одного корабли 39-ой «легкой», в которой, сейчас кроме флагманского крейсера «Чатануга» боеспособными осталось всего три корабля. Пайпер Райт в тот момент поклялась отомстить Нейтену, и сейчас потирала ручки, ожидая расправы над Джонсом со стороны Дэвиса и готовая, если потребуется, подлить масла в огонь его погребального костра…
Джонс попытался было ответить на дерзость контр-адмирала Райт, но не успел, двери уже отворились, а голос электронного секретаря пригласил весь командный состав 6-го космофлота войти. Огромный полутемный зал оказался практически пустым. Джонс и его адмиралы прошли в центр помещения, ближе к основным пультам управления. На возвышающемся над всем отсеком помосте, в высоком кресле спиной к ним сидел главнокомандующий Дэвис.
Только сейчас вошедшие поняли, что оказались не в аудиенц-зале, а самом что ни на есть командном отсеке, вернее помещение, которое когда-то являлось кают-компанией, сейчас было переделано в мостик, только в большем масштабе. Судя по бесконечным рядам мониторов и пультов управления, огромной тактической карте, горящей в центе, и постоянно возникающим и пропадающим в воздухе колонкам цифр и данных это был именно командный отсек, дублирующий основную рубку линкора и почему-то безлюдный и полутемный. Безлюдный, кроме одно человека, восседавшего в кресле и возвышавшегося над всем этим электронным великолепием…