— Не бери в голову, — улыбнулась Таисия, — сейчас тебе нужен покой, а о стратегии следующей фазы войны пусть думают наши многозвездные адмиралы.
— Не забыла, что я тоже к ним принадлежу, — напомнил я, — только звезда на погоне пока лишь одна…
— Стала забывать, по твоим гусарским действиям в секторе боя, — призналась княжна. — Так безрассудно могут поступать лишь молодые капитан-лейтенанты на своих эсминцах, но никак не адмирал…
— Не могу понять, то хвалишь меня, то ругаешь, — пожал я плечами. — Определись, пожалуйста…
— Мне страшно тебя потерять, — честно призналась Таисия, грустно при этом посмотрев на меня, — но в тоже время вижу, как твое безрассудство раз за разом спасает огромное количество жизней русских моряков. Теперь уже счет на дивизии пошел… Вот так и мечусь между страхом и восхищением…
— Не волнуйся, твой друг заговоренный, — улыбнулся я, немного смущенный словами княжны. — Могла бы уже привыкнуть за столько-то лет…
— Не могу…
Глава 2
После Таисия Константиновна приказным тоном разогнала всех посетителей из медицинского блока, в котором я прохлаждался.
— Контр-адмиралу нужен покой, поэтому — все на выход, — строго сказала она, выталкивая из отсека упирающегося Пападакиса и его офицеров.
Айк о чем-то хотел со мной переговорить, но ему не дали этого сделать, и капитан был очень расстроен, отчего еще долго кричал и возмущался в коридоре медблока. Но Таисия и Наэма, которую Пападакис побаивался, так и не пустили его обратно, окончателно и бесповоротно выгнав из отсека.
Мои протесты, дамы, неожиданно взявшие главенство на корабле, тоже не учитывали и приказали медикам не пускать никого постороннего в палату. Точно говорил Айк — нет ничего хуже женского засилья. Успокаивало то, что скоро регенерирующие и восстанавливающие препараты подействуют, и я буду снова огурцом. Черт, даже идентификационный браслет со встроенным переговорным устройством не оставили — полный произвол!
Под действием лекарств я на какое-то время отключился, а когда очнулся, почувствовал куда больший прилив сил. Несмотря на возражения медперсонала, я самовольно покинул регенерирующую капсулу и, вкинув в себя горсть выписанных таблеток, надев китель, нетвердой походкой покинул медблок. Немного построжился на бедного военврача, так для порядка и чтобы у того не возникло мысли пожаловаться на меня и сообщить в рубку.
Вырвавшись на «свободу», я с передышками добрался до собственной каюты, где смог сменить помятый мундир на свежий и вообще привести себя в порядок. Если не считать бледности лица и фиксирующей манжеты на запястье правой руки, контр-адмирала Василькова можно было снова отправлять в бой.
Через силу впихнув в себя порцию еды, я вышел в коридор и, стараясь держаться ровно и безмятежно, направился в командный отсек. Я опасался, что Таисия Константиновна по-прежнему находится на корабле, но мои страхи оказались напрасными, капитан-командор, отдав распоряжения старшим офицерам «Одинокого», покинула его еще несколько часов назад. Видимо наша потрепанная эскадра уже подошла к переходу и готовилась к прыжку в систему «Таврида».
Я вручную набрал код замка дверей капитанского мостика, ведь браслет у меня благополучно изъяли, и вошел внутрь. Как только я появился в рубке, меня встретил шквал аплодисментов и свиста, будто толпа фанатов приветствовала своего кумира. Было немного странно видеть, как офицеры флота ведут себя не по уставу, но мне это на мгновение даже понравилось…
— Отставить щенячье веселье, — я напустил на себя деловой вид, не знаю, по-моему, получилось плохо, потому как свист и овации не прекратились. — Хватит, я вам говорю! Вы на флоте или где? Что за балаган⁈
— Занять боевые места! — прозвучал звонкий голос старшего помощника, и офицеры стали потихоньку успокаиваться и снова расселись по креслам, но улыбаться не перестали.
Все эти ребята были свидетелями того, как их командир некоторое время назад впечатался в стекло иллюминатора и как его откачивали после этого медики. Поэтому видеть адмирала живым и почти здоровым стало для офицеров радостной новостью. По-крайней мере я так предположил, поэтому не стал на них сильно строжиться.
Сейчас мое внимание занимала та, которая как ни в чем не бывало, продолжала нести службу, стоя у своего пульта управления.
— Похоже, я теряю контроль над командой в отличие от тебя, — я широко улыбнулся Алексе и подошел ближе. — Почему они слушаются не командира, а его старшего офицера, позвольте узнать?