— Я понимаю ваши чувства, Дамир Ринатович, — склонил голову командующий. — Но эти потери были закономерны и неизбежны…
— Да неужто⁈ — наконец прорвало комдива 15-ой. — А я думаю, смертей моряков можно было избежать, если четко придерживаться плана и атаковать дивизию Элизабет Уоррен совместно, по ранее задуманному плану…
С этими словами Хиляев прожег взглядом Кондратия Белова, до сих пор хранившего молчание. Даже сейчас, когда ему открыто в глаза бросали обвинения и упреки, командующий 2-ой «ударной» не повел и бровью, и более того, не удосужил своего товарища ответом. За Белова оправдывался Самсонов:
— Дамир Ринатович, вы были свидетелем произошедшего. Сами видели что вытворил вице-адмирал Джонс. Американец внезапно сменил курс и атаковал переход. Никто, даже я, не ожидал подобного от комдива «Звезды Смерти», но тем не менее это произошло… Если бы Кондратий Витальевич не покинул ваш сектор и не перенаправил корабли на Джонса — я бы с вами сейчас не разговаривал, а переход, который мы защищали был бы под контролем противника. Вы не можете не признать этого, поэтому любые обвинения в адрес адмирала Белова не принимаются…
— Разговариваем мы друг с другом в данный момент не благодаря «великолепному» маневру адмирала Белова, так легко разгадавшего дальнейшие действия Илайи Джонса и кинувшегося вам на выручку, но при этом забывшего, что совсем рядом в десяти минутах лета от него погибает целая дивизия! — парировал Хиляев. — Разговариваем мы благодаря дерзкому ходу контр-адмирала Василькова, который своими действиями вытащил нас за шиворот из вонючего болота…
Вот поэтому мне плевать принимаете вы обвинения в адрес адмирала Белова или нет! Сейчас вы лично не имеете отношения ко всему происходящему, потому как я при свидетелях называю вас — Кондратий Витальевич — трусом и подлецом! — Хиляев повернулся и посмотрел на Белова, как на кровного врага. — Несмотря на военное положение, и полностью осознавая, к чему это приведет, я вызываю вас адмирал Белов на поединок чести… Выбор оружия и времени предоставляю моему сопернику…
Глава 5
— Мне кто-нибудь объяснит, что здесь произошло⁈ — командующий Грег Парсон тер себе виски и пытался собраться с мыслями. У адмирала в голове не укладывалось, что русские выскользнули из ловушки, а главным виновником этого оказался свой же собственный коммандер, который в данную минуту, как ни в чем не бывало, переговаривался по связи и чувствовал себя прекрасно.
— А что мне-то плакать⁈ — удивленно отвечал на это Абадайя Смит. — Я вытащил своих парней из плена и вернул Итану Дрейку его корабль.
— Ты сорвал тщательно подготовленную операцию по уничтожению флота Ивана Самсонова, идиот⁈ — кричала на него Элизабет Уоррен, которая так сильно желала разобраться с дивизией Дамира Хиляева, но вынуждена была отвести свои корабли после приказа Парсона. Более того все время пока русские продолжали эвакуацию в систему «Таврида», 4-ый флот стоял и просто смотрел на это, ожидая, что оттуда, наконец, появятся американские вымпелы, о которых тот же Парсон говорил, как о находящихся в заложниках. Этого, как мы знаем, не произошло, потому что ни одного корабля «янки», кроме злосчастного «Йорктауна» у русских в наличии не было. Уоррен и остальные командующие дивизиями сейчас рвали на себе волосы и клялись уничтожить толстяка Абадайю, не дожидаясь пока над Смитом будет проведен суд Военной Комиссией по факту его предательства.
— Плевал я на вашу операцию! — смело заявил коммандер. Судя по поведению, Абадайя действительно ни во что не ставил данных адмиралов, считая их пылью под ногами. — К тому же операция ваша дерьмово была спланирована…
— Это почему же? — Грегори Парсон уязвлено посмотрел на необъятного в размерах и наглого коммандера. — Вы разбираетесь в тактическом планировании?
— Да тут ребенку понятно, что «раски» вам, адмирал, и вашим дурачкам-помощникам, надрали бы задницы, — заявил толстяк, поедая во время ведущейся конференции сочный бургер, как говориться «обед по расписанию». — Хиляев раскидал ваш авангард, будто его и не было, затем держал вторую дивизию, вон той неуравновешенной дамы, — Смит кивнул на Лизу Уоррен.
— Ты еще не знаешь, пирожок, насколько я могу быть неуравновешенной, — с угрозой в голосе ответила вице-адмирал, взгляд ее не предвещал ничего хорошего для Абадайи.