Отец мой и дядюшка Марков удалили своих молодых супруг от места военных действий за сто верст внутрь России, в сопровождении офицера. «При скудости тогдашних способов, по новости края, в отражении неприятеля от берегов, Мордвинов вооружил наскоро галеры и паромы и ими столь удачно распоряжался и действовал, что неприятеля отразил и погубил много турецких судов на Лимане. За эту примерную деятельность и благоразумные распоряжения он был произведен в 1788 году в контрадмиралы и пожалован кавалером ордена св. Анны 1-й степени»*.Многие говорили, что отец мой заслуживал за эти подвиги орден св. Георгия, но по интригам известного Рибаса{41} получил Анну, а себе Рибас выхлопотал Георгия. Впоследствии императрица Екатерина, узнав, что он заслуживал большей награды за это действие, пожаловала ему в 1793 году св. Владимира 1-й степени, как сказано в высочайшем рескрипте: за храбрые подвиги в начале последней войны с турками.
В Херсоне у него родился сын Николай, и в 1789 году, 25 марта, родилась дочь Надежда{42}. Во время управления отца моего в Херсоне приехал туда знаменитый филантроп-англичанин г. Говард{43} (Howard), который, лишась жены и сына, посвятил себя, как известно, и все свое богатство, страждущему человечеству. Главными предметами неусыпных попечений высокой души его были тюремные и болящие; по этой причине он поехал осматривать все тюрьмы и госпитали в Англии, Италии и других государствах, желая быть полезным советами для улучшения устройства этих заведений. Последнее путешествие этого семидесятилетнего старца было предпринято в Константинополь с намерением найти средство — уничтожить сильную смертность в народе от чумы; путь его был чрез Россию; по этому случаю государыня Екатерина II дала приказ всем губернаторам: «Где г. Говард будет осматривать тюрьмы и госпитали в российских городах — исполнять все его распоряжения беспрекословно». На пути, остановясь в Херсоне, он познакомился с моим отцом и так оценил ум и достоинства его и моей матушки, что пробыл несколько месяцев с ними, но, к сожалению, посещая одну больную, заразился горячкою и скончался на руках моего отца в январе 1790 года; погребен в Херсоне, где сооружен ему памятник его соотечественниками. Все его путешествия были напечатаны. Он говорил, что во всей Европе нигде не нашел подобного порядка, чистоты и устройства тюрем и госпиталей, как в Херсоне, под ведением Мордвинова. Таковые слова, сказанные знаменитым Говардом, были очень лестны моему отцу и память о нем всегда была ему дорога. Отец мой ревностно служил, горячо любил отечество и хотя благоговел пред Екатериною за ее великий ум, но не по чувству ему было покоряться власти любимцев ее; его строгая справедливость и правдивая откровенность не могли подчиняться всегда исполнению приказаний начальников, когда он их не одобрял. Это было причиною, что он не мог продолжать службу с Потемкиным и пожелал выйти в отставку.