— Великолепно! Просто великолепно! В этой куче навоза нашлась жемчужина! Да что там жемчужина, настоящий бриллиант! Чтоб так стрелять, надо… — задохнувшийся от восторга командующий флотом мерианцев не нашёл, что сказать.
А вот Касто на мостике "Новика" озабоченно сказал Алисе:
— А не слишком ли мы хорошо стреляли? Не напрасно ли мы это сделали, это не только привлечёт к нам внимание, но и вызовет ненужные вопросы.
Стреляли штатные комендоры только трёх башен, четвёртая башня молчала. Вообще-то Новик, как крейсер проекта двести три, должен был иметь пять башен с рельсовыми пушками, но во второй башне такую пушку заменили на энергетическое орудие, а пятую башню замаскировали. Вот так сторонним наблюдателям казалось, что на крейсере "Ноа" три орудийных башни. Алиса серьёзно ответила капитану "Новика":
— Нет, не напрасно. Мы сделали всё именно так, как было надо, я в этом уверена, почему? Сама не знаю — почему. Но вот уверена, и всё!
А на флагманском линкоре мерианцев командующий флотом выразил желание увидеть командира отличившегося пиратского корабля. Адмирал Завзурако Исумолото сообщил своему начальнику, что капитан корабля "Ноа" девушка, тот, недоверчиво хмыкнув, предположил, что не девушка командует кораблём, а её помощник, она, скорее всего, подставное лицо, для чего это надо настоящему командиру — неизвестно, но интересно было бы это выяснить. Исумолото улыбнулся:
— Думаю, ваше превосходительство, после знакомства с Кицунэ, так её зовут, вы поменяете своё мнение.
Исумолото рассказал командующему то, что услышал от Алисы, и то, что его информаторы узнали дополнительно (в основном от членов экипажа "Новика"), командующий слушал с всё возрастающим интересом, потом сказал:
— А ты знаешь, Завзурако, я знал её отца. У него действительно не было детей, но он никогда не говорил, что у него есть дочь. Теперь я понимаю, почему он так поступал, он берёг единственную наследницу от посторонних, в том числе и от великого кормчего Исании. Как ему это удалось, я имею в виду — утаить свою дочь от всевидящего ока их кормчего, останется его тайной. Но я теперь ещё больше хочу её увидеть!
Когда пришёл приказ — капитану "Ноа" незамедлительно прибыть на флагман, Касто забеспокоился всерьёз:
— Командир, а не опасно ли такое внимание начальства? Что-то это мне не нравится!
— Касто, если бы они хотели меня арестовать, то сделали бы это немного по-другому, а не вызывали бы меня на свой флагман. Тем более что Исумолото приказывает — незамедлительно прибыть, а не ожидать катера, что за мной пошлют. Он знает, что я прилечу на истребителе и буду вооружена, он уже знает — на что я способна и понимает, что арестовать меня будет очень трудно. Тут не арест, здесь что-то другое. Конечно, основная солдатская заповедь — подальше от начальства и поближе к кухне — актуальность не утратила, но нам-то сейчас надо быть как можно ближе к начальству, так его планы нам станут известны гораздо быстрее. Так что я лечу.
А в это время на флагманском линкоре командующий флотом спросил у Исумолото:
— Ты приказал капитану "Ноа" немедленно прибыть, но не указал куда. И как эта девушка до нас доберётся? Или у неё на крейсере есть катер?
— Ваше превосходительство, вы увидите как, прошу пройти в ангар для истребителей, оттуда и сообщим, — ответил Исумолото, не пояснив, что надо и кому сообщить. Заинтригованный командующий, пожав плечами, направился ближайшему ангару истребителей, за ним последовала его свита и охрана. Хоть это и был флагманский линкор, можно сказать — корабль командующего, но он без адъютантов и охраны не ходил. В ангаре Исумолото спросил у диспетчера полётов — не было ли запроса на приём истребителя? Диспетчер ответил, что кто-то настойчиво требует открыть приёмный шлюз, хотя на месте все истребители, базирующиеся на линкоре.
— Откройте шлюз, но приёмный стол не выдвигайте, — скомандовал Исумолото и добавил: — Включите там видеокамеры.
Диспетчер удивился, но выполнил приказ, при этом на его лице читалось удивление — ведь как этот пилот посадит истребитель, если приёмный стол не будет выдвинут из шлюзовой камеры, да и как он найдёт — куда садиться? Удивление диспетчера сменилось испугом, в шлюзовую камеру, можно сказать, ворвался истребитель, настолько была велика его скорость!
— Он же разобьётся сам и разнесёт нам шлюз! — закричал диспетчер, но истребитель замер на опорах приёмного стола в последний момент, погасив скорость. Это вызвало изумление как техников, находящихся в ангаре, так и офицеров из свиты адмиралов. Один из офицеров не удержался от возгласа: