Дувр (старинная гравюра)
Нетерпеливая поспешность Екатерины и ее советников лишила моряков «обшивной» эскадры преимущества внезапности. Пуще всего опасаясь уронить свой престиж в глазах зарубежных наблюдателей, весьма скептически относившихся к возможностям дальнего плавания русского флота, императрица через послов непрестанно подстегивала Спиридова, упрекала его в медлительности, настойчиво требовала во что бы то ни стало сократить время похода. Все это высказал адмиралу, специально приехав на свидание с ним в Гулль из Лондона, русский посол в Англии Чернышев. Напрасно Спиридов доказывал целесообразность задержки, напрасно просил дать срок больным морякам окрепнуть, чтобы не потерять их в пути, как были уже безвозвратно потеряны сто человек на переходах через Балтийское и Северное моря. На Чернышева не подействовало и то, что из семисот больных матросов и солдат, с которыми пришла в Гулль эскадра, двести человек находились в береговых госпиталях, а восемьдесят три умерли на стоянке. Именем «матушки-государыни» посол требовал не мешкать с выходом в море.
Вот почему Спиридов был вынужден уйти из Гулля раньше, чем предполагал, 10 октября, оставив там большинство судов (линейные корабли «Три святителя», «Ростислав», «Европа», «Ианнуарий», «Три иерарха», все пинки и мелкие суда) под общим командованием (на стоянке) Грейга, но разрешив каждому командиру продолжать дальнейший путь «по способности». Правда, он намеревался дождаться их в Гибралтаре, о чем договорился с Грейгом, однако обстоятельства сложились так, что встреча там не состоялась.
Отряд судов, уведенный Спиридовым из Гулля (линейные корабли «Евстафий» и «Северный орел» — на последнем находился контр-адмирал Елманов, еще в Копенгагене назначенный помощником командующего «обшивной» эскадрой, — фрегат «Надежда Благополучия» и бомбардирский корабль «Гром»), распался у берегов Пиренейского полуострова. Поврежденный штормом «Северный орел» повернул обратно к берегам Англии и укрылся в Портсмуте, где и выяснилась полная непригодность корабля. Туда же, в Портсмут, дважды возвращался с пути — менять нижние ванты, бизань- и грот-мачту — «Гром». Наконец, в штормовых просторах Атлантики надолго потерялась «Надежда Благополучия», и к Гибралтару 6 ноября пришел только «Евстафий».
Сборным пунктом судов «обшивной» эскадры в Средиземном море заранее был назначен рейд Порт-Магона на Менорке (Балеарские острова). Поэтому, чтобы не терять времени еще в одном промежуточном пункте, Спиридов отменил рандеву в Гибралтаре, передав капитану встречного английского судна письмо для Грейга, с попутным ветром вышел из Гибралтарского пролива и 18 ноября был уже в Порт-Магоне.
Там в довершение ко всем испытаниям, выпавшим на долю престарелого моряка («До сего числа еще ни один час не прошел, когда бы я без прискорбности пробыл», — писал он), его постигло уже безутешное горе: он потерял младшего из двух своих сыновей, зачисленных в экспедицию «ради практики в дальних вояжах».
Удар был тяжелым, но не последним.
«...23 ноября, — сказано с предельной лаконичностью в краткой «Выписи из дневных записок», принадлежащих второму сыну адмирала, — прибыл к нам на английской бригантине граф Федор Григорьевич Орлов (младший брат фаворита, подвизавшийся вместе с ним в Ливорно. — Е. Ю.) и навещал печалию объятого г. адмирала Спиридова, которого сын генерал-адъютант Андрей Григорьевич Спиридов того дня умер...»
Не ради соболезнования адмиралу прибыл, однако, в Порт-Магон Федор Орлов, а специально для того, чтобы в самый неподходящий момент вручить первому флагману инструкцию и объявить «высочайшую волю».
На рейде Порт-Магона выяснилось то, что адмирал предвидел в пути: по воле Екатерины ее фаворит, не имевший ни таланта военачальника, ни боевой практики, ни знаний, был назначен главнокомандующим всеми русскими вооруженными силами — десантными войсками и флотом — на Средиземном море только потому, что императрице показалось, будто «графу Орлову, по долгой его тамо бытности и знанию, довольно известны быть должны тамошние обстоятельства и народы». (Приписка Екатерины к инструкции Спиридову.)
«Обшивная» эскадра поступала в полное подчинение Алексею Орлову.
VI
К чему могло привести «главнокомандование» фаворита, показало ближайшее будущее.
Сам факт прибытия кораблей «обшивной» эскадры в Средиземное море разрозненными группами исключительно из-за желания Алексея Орлова поскорее заполучить их под свое начало (документы подтверждают давление, которое фаворит оказывал на Петербург, требуя подгонять Спиридова) был стратегической ошибкой. Она привела к потере выгодного преимущества внезапности.