Адмирал Ушаков. Том 3

Бороздина и три фрегата, также и в Корфу артиллерийская

команда, все в том рапорте означено подробно и вам известно из

копии, при письме2 от меня приложенной, потому2 и не знаю,

какая высочайшая резолюция на то последовать может. Каковы

теперь обстоятельства, по оным нужно будет угадать, чтобы не

поступить несходно по высочайшему повелению, теперь мною

полученному; должно все войска и суда изо всех мест начисто

забрать, не оставляя нигде, но может быть, когда государь

император получит те мои всеподданнейшие рапорты, случится, что

указать соизволит некоторые в тех местах оставить до времени,

а особо при Корфу, ежели новый план ратификациею уже разме-

нен уповаю, и о войсках в Корфу там должно быть вновь что-

либо упомянуто, и вам по сему делу более известно, нежели мне.

По сим обстоятельствам весьма желаю я видеться с вашим

превосходительством прежде, нежели я буду писать

всеподданнейшие рапорты, в Корфу и в Неаполь повеления. В надежде иметь

удовольствие в скорости с вами видиться, с истинным моим

почтением и совершенной преданностию имею честь быть

Федор Ушаков

P. S. Ежели противные ветры ескадры, мне вверенные, удержат столько,

что я не могу в скорости дойтить до Буюкдере, опять провианта у меня на

ескадре не будет, да и теперь только сухари, крупа и несколько горячего

вина, в прочем ничего нет, по сим обстоятельствам нужно, чтобы ваше

превосходительство судну с провиантом, стоящему в Буюкдере, приказали

в самой скорости выйтить из Константинополя к ескадрам, также прошу

покорнейше по меньшей мере на первый случай испросить от Порты

Блистательной присылки ко мне сухарей на сей раз хотя две тысячи кантарей,

достаточное количество круп и красного вина, также прошу, чтобы

снабжали нас свежим говяжьим мясом; ежели ветр будет противный, мы стоять

будем на якорях весьма близко Константинополя, и все это производить

возможно и удобно. За сим также уведомить честь имею: три фрегата под

командою флота капитана графа Войновича, уповаю, из Анконы пришли

уже в Корфу, они крайне в худом состоянии и великого исправления

требуют, граф Войнович пишет, что он там непременно их исправлять должен,

думаю, что чрез сие он там замедлится, а провиантов в Корфу никаких

совсем нет, я просил там находящегося кабиджи-пашу и сераскира, чтобы

дали им хотя из худых сухарей несколько выбрать и сколько-нибудь оными

снабдить, но господин генеральный консул Бенаки уведомил меня, что и

в том совсем отказано. Прошу покорнейше ваше превосходительство

исходатайствовать повеление от Порты, чтобы те три фрегата в самой скорости

снабдить провиантом, а ежели, паче чаяния, чего я не ожидаю, буде бы

там они запоздали, должно их там довольствовать, инако служители все

умрут с голоду, прошу принять их в ваше покровительство и

благорасположение и не оставить их без продовольствия.

Адмирал Ушаков

Милостивый государь, Василий Степанович!

Противные ветры задерживают флот, мне вверенный, что

нельзя никаким образом пройтить проливом в Буюкдере, также

дурная погода лишает удовольствия видеться с вашим

превосходительством, 5-й день стою я со флотом против

Константинополя и, может быть, противный ветр еще продолжится;

всеподданнейших рапортов я еще не писал, потому только, что не

решился еще, взять ли войска из Корфу, которые состоят там под

командою подполковника Гастфера, нужно ли будет послать за

ними особое судно; не знаю, там ли теперь три фрегата из

Анконы и в состоянии ли они иттить? застанет ли повеление мое их

там, чтобы они забрали артиллерийскую команду Гастфера и

следовали бы в черноморские порты с поспешностью; также

надобно писать в Неаполь флота к капитану Сорокину, чтобы

забрал баталионы генерал-лейтенанта Бороздина и следовал бы

немедленно и со всевозможной поспешностью в черноморские

порты; на сии обстоятельства потребен мне благосклоннейший

вашего превосходительства совет по сведению вашему

теперешних обстоятельств. По последнему письму графа Григория

Григорьевича Кушелева, с неудовольствием писанного за промедли-

тельность в тамошнем краю, высочайшие повеления есть те, что

непременно со всеми ескадрами и войсками надлежит мне иттить

к своим портам, не оставляя ни одного судна нигде.

Следовательно, морских и сухопутных войск также нигде оставлять не

должно. Указано на прежние высочайшие повеления, ко мне

посланные, а в тех повелениях ясно изображено; из Корфу и из

Неаполя войски все взять с собою. Сумнение мое в том только,

что по случившимся важнейшим обстоятельствам находятся

теперь три фрегата и войски генерал-лейтенанта Бороздина в

Неаполе и артиллерийская команда с подполковником Гастфером

в Корфу; по всем обстоятельствам верно известно, как бы скоро

ескадру и войска взял я из Неаполя, Неаполь тотчас пропал бы

от бунтовщиков, войски наши только сей столичный город от

гибели спасают. Также и из Корфу когда войски наши будут

взяты, по мнению моему, и там тотчас начнутся величайшие

беспокойства и, уповательно, многие найдутся пожелают опять

французов; я не утверждаю сие мнение, но может случиться. По

таковым обстоятельствам и по всем тем донесениям, какие от меня

отправлены, может быть, от государя императора последует

какая другая резолюция. За всем тем не могу я осмелиться, чтобы

не послать мои повеления в Корфу и Неаполь, и почитаю должно

приказать непременно с поспешностью следовать им к своим

портам. Послал бы я отсюдова два или три судна транспортных за

ними, но сие кажется поздно, когда они туда поспеют, к

возвращению мало времени останется, а притом в обоих местах в Корфу

и Неаполе нет провиантов; когда мы возьмем ескадру и войски

из Неаполя, сумнительно, чтобы дали им провианта достаточное

число, они останутся весьма огорчены и в великих хлопотах,

потому под разными видами по меньшей мере в скорости провиант

не дадут, а продолжат время до глубокой осени (весьма бы

нужно хотя отсюдова послать в те места провианта, крайне сие

необходимо кажется, ежели только возможно). Вот, милостивый

государь мой, обстоятельства, они столь важны, что весьма

нужен бы был мне ваш совет по вашим отличным сведениям

нынешних обстоятельств. Ежели вам самим нельзя ко мне

побывать, всеподданнейше прошу, откройте мне мысли ваши и

благоприятный совет к пользе его императорского величества. Общим

нашим советом можем мы лутче угадать полезное и выполнить

сии потребности, сходственно с высочайшею волею государя им-

ператора, прошу наипокорнейше откровенно сделать мне ваше

дружеское объяснение, как вы за лутчее признаете. По

получении от вас письма, тотчас я начну исполнение; письма во все

места, куда что надлежит, и всеподданнейшие рапорты заготовлю

и доставлю к вам для отправления. С сим письмом посылаю я

к вам флота г[осподи]на лейтенанта Томиловского, письмо

последнее от 30-го числа июля от графа Григорья Григорьевича

Кушелева с ним же я посылаю, из него соизволите увидеть,

сколь строго требуется выполнение по высочайшему указу, от

22 майя ко мне последовавшему. Настоящий сей высочайший

указ я еще не получил, но при четырех письмах графа Григорья

Григорьевича Кушелева, июля от разных чисел писанных, при

каждом приложена копия, и все их получил я здесь уже, первые

по прибытии в Дарданеллы, а последние в Константинополе.

Я с ескадрами пришел сюда предупредительно получения оных