Командование Черноморским флотом сформировало специальную Абхазскую эскадру, разделённую на два отряда, Сухумский и Геленджикский, для постоянного крейсирования вдоль побережья от Анапы до поста Св. Николая, находившегося за грузинским городом Поти. Корабли эскадры перебрасывали войска на побережье Кавказа, заодно поддерживая их огнём корабельной артиллерии, а транспорты доставляли продовольствие и военное имущество. Второй главной задачей Абхазской эскадры было пресечение контрабанды на море. Борьба с контрабандистами не могла быть эффективной без ведения разведки на постоянной основе. Такая разведка велась тремя министерствами: иностранных дел, военным и морским. Следует отметить, что все три ведомства работали очень слаженно. Каждое из них создало собственную агентуру из местных жителей, но полученными сведениями между собой делились.
Вот несколько примеров такого взаимодействия. 29 июня 1838 года наша миссия в Константинополе сообщила во второе отделение штаба корпуса (разведка) о готовящейся высадке на Кавказский берег в местечке Абезах-Скелеси людей с турецкого судна. Очевидно, что среди них был российский агент, потому что в секретном предписании даётся указание: «…Жабермисова нужно отпустить с его товарищем». 6 июля 1838 года Коцебу, российский консул в Трапезунде, сообщил командиру Отдельного Кавказского корпуса, что брат английского разведчика Белла, находившегося у горцев, нанял в Лондоне небольшую шхуну для снабжения повстанцев оружием.
Получив от корпусного командира эти сведения, Лазарев приказал командиру Абхазской эскадры контр-адмиралу Захарьину не допустить шхуну к берегу, соблюдая при этом правила, указанные в секретной инструкции. В сентябре того же года Лазарев передал Захарьину сведения о месте нахождения двух турецких судов и инструкцию, как их внезапно захватить. В конце секретного письма есть приписка: «Поимка этих судов тем важнее, что, по слухам от лазутчиков, на них находятся русские пленные, которых везут в Синоп». Когда требовалось принимать срочные меры по перехвату контрабандистов, начальник штаба корпуса обращался непосредственно к командиру отряда Абхазской эскадры, ответственного за соответствующий участок побережья, минуя командование флота. В одном из таких сообщений, полученных в 1838 году контр-адмиралом Захарьиным, говорится: «Преданный нам черкес сообщил, что горцы ожидают прибытия в самом скором времени турецких судов с солью, свинцом и порохом между фортами Александрия и Туапсе поблизости от аула Вардана или Субаша».
Позлее к упомянутым выше ведомствам подключилось ещё одно — Третье отделение собственной его императорского величества канцелярии. Сотрудники этого ведомства, помимо ведения политического сыска, занимались выявлением агентуры других государств и эмиссаров польских эмигрантских центров. Информация, добытая жандармами, сообщалась только высшему командованию армии и флота. Наиболее успешно русские войска могли продвигаться не по горам, где не было дорог, только тропы, а вдоль побережья, получая с моря снабжение всем необходимым. В год выпуска Григория Бутакова завершалось создание непрерывной цепи укреплений, получивших название Черноморская береговая линия. Вдоль побережья, чаще всего в местах, удобных для выгрузки контрабандных товаров, там, где в море впадали реки, русские войска строили форты и укреплённые посты. Забегая вперёд, скажу, что во время Крымской войны эта линия была ликвидирована самими русскими, потому что, после того как Черноморский флот оказался запертым в Севастополе, обеспечивать её снабжение стало невозможно.
Результат блокады побережья не замедлил сказаться. Суда Абхазской флотилии стали массово перехватывать турецких и английских контрабандистов. В январе 1838 года попался большой английский торговый бриг «Цезарь». Иногда, задержав, англичан вскоре отпускали, не желая ненужного дипломатического шума, какой поднялся, например, при аресте шхуны «Виксен», но хорошо давали понять, что второй раз лучше не встречаться. «Виксен», кстати, владельцам не вернули, а команду выпроводили за пределы империи. С турецкими контрабандистами поступали вообще без всяких дипломатических церемоний: их суда либо конфисковывали, если они были неплохо построены и годились для вспомогательной службы, либо уничтожали огнём артиллерии. В 1838 году царь приказал занять всё Черноморское побережье Кавказа, для чего понадобилось высадить десанты. За два года Черноморский флот осуществил восемь больших десантов, оборудовал временные пристани в построенных сухопутными войсками укреплениях, жизненно необходимые для перевозки грузов с транспортов. Но не стоит завидовать офицерам и солдатам, которые несли службу там, где сейчас расположены черноморские курорты. Кормили в гарнизонах ещё хуже, чем на кораблях. Люди жили в постоянном напряжении, окружённые внимательными и беспощадными врагами, выжидавшими только удобный момент для нападения. Вооружение укреплений составляли допотопные тульские кремнёвые ружья и чугунные пушки изготовления 1813 года, с гнилыми лафетами, которые рассыпались после нескольких выстрелов. Командовавший войсками Раевский по этому поводу писал военному министру один рапорт за другим, но они оставались без ответа.