Разумеется, враги Гитлера не приминули предположить, что отец профессионального антисемита на самом деле еврей. Это прямо утверждал бывший генерал-губернатор оккупированных польских областей Ганс Франк, повешенный после войны по приговору нюрнбергского трибунала. Находясь в тюрьме, он составил подробную записку, в которой говорилось:
«Отец Гитлера был внебрачным сыном поварихи по фамилии Шикльгрубер. В соответствии с законом внебрачный ребенок носил фамилию матери. Когда его мать, то есть бабушка Адольфа Гитлера, вышла замуж за некоего господина Гитлера-, незаконнорожденный ребенок, то есть отец Адольфа Гитлера, был усыновлен ее мужем.
Но самое удивительное в этой истории следующее: когда повариха Шикльгрубер, бабка Адольфа Гитлера, родила ребенка, она работала в еврейской семье Франкенбер-гер в городе Граце. И этот Франкенбергер платил ей на своего сына алименты.
Следовательно, отец Гитлера был наполовину евреем, а сам фюрер — на четверть».
Записка Франка заставила историков вновь исследовать генеалогическое древо Адольфа Гитлера. Но в городе Граце не удалось отыскать ни одного Франкенбергера, который мог быть дедушкой Гитлера. В Граце в ту пору вообще не было ни одного еврея. Да и его бабка по отцовской линии, Мария Анна Шикльгрубер, тоже никогда не жила в Граце.
Многое оказалось слухами. Писали, что Гитлер запретил упоминать имя своей бабки. Но это не так. После присоединения Австрии к Германии в 1938 году Марии Шикльгрубер воздвигли памятник, к которому водили школьников.
Другое дело, что Гитлер поддерживал отношения лишь с немногими родственниками. Остальных избегал, чтобы они не донимали его просьбами и жалобами. Он привечал родную сестру Паулу, сводную сестру Ангелу и ее детей — Лео и Гели Раубаль.
Причем с племянницей Гели у него был настоящий роман, в результате которого она покончила с собой. Племянник Лео Раубаль служил в вермахте. В 1943 году под Сталинградом лейтенант Раубаль попал в плен. Гитлер был готов обменять его на сына Сталина — старшего лейтенанта Красной армии Якова Джугашвили, который находился в немецком плену с июля 1941 года.
Считается, что Гитлер хотел выручить из плена генерал-фельдмаршала Паулюса, а Сталин ему отказал. На самом деле фюрер предложил обменяться ближайшими родственниками: лейтенанта на лейтенанта. Так что приписываемая Сталину фраза «Я простого солдата на маршала не меняю» — миф.
Но что же все-таки скрывал Гитлер, если ему не было нужды прятать мнимых еврейских родственников? Что это за странная история с поздним усыновлением его отца?
Алоиз Шикльгрубер был признан сыном мужа своей матери подручного мельника Иоганна Георга Гидлера только после его смерти. Почему же при жизни тот не захотел это сделать?
Историки находят только одну причину. Отцом Алоиза в реальности был другой человек, брат мельника, крестьянин Иоганн Непомук Гюттлер (Гидлер, Гютт-лер, Гитлер — все это разные написания одной и той же фамилии). Тот был женат, что не помешало ему обзавестись любовницей, которая родила ребенка. Чтобы ребенок был поблизости, он уговорил своего холостого брата вступить в брак с Марией Шикльгрубер. А после его смерти избавил сорокалетнего сына от клейма незаконнорожденного.
Но если это так, тогда становится ясным, что именно хотел скрыть Адольф Гитлер. Его отец женился на внучке своего отца, на собственной племяннице. До конца жизни мать Адольфа Гитлера почтительно именовала мужа «дядей». Иначе говоря, фюрер появился на свет вследствие брака между близкими родственниками.
Известно, что он сам боялся стать отцом. Думал, что его ребенок окажется неполноценным.
Возможно, темные пятна в собственной семейной истории обострили болезненный интерес Адольфа Гитлера к чистоте крови. Он требовал от других того, чего не имел сам. Он мечтал собрать всю арийскую кровь и сохранить эту драгоценную чашу.
— Тот, кто считает национальный социализм только политическим движением, — говорил Адольф Гитлер, — тот ничего не понял. Национальный социализм — это больше чем религия. Это стремление к формированию нового человека.
28 июня 1933 года имперский министр внутренних дел Вильгельм Фрик, выступая перед экспертным советом по вопросам расовой политики, говорил об опасности низкой рождаемости. Немецкие женщины рожают меньше, чем нужно для процветания и развития государства. Упадок семьи — следствие пагубной политики демократов и либералов. Это тем опаснее, что у соседних народов слишком высокая рождаемость. Государство обязано материально поощрять многодетные семьи.