Подход советских руководителей действительно был расовым. В начале июля 1952 года профессор Р. Белкин обратился к Сталину с письмом. Он предлагал отказаться от паспортного определения национальности, обращал внимание на то, что русские евреи уже ничем не отличаются от этнических русских.
«Ассимиляция евреев, особенно интеллигенции, — писал профессор Белкин, — настолько глубока, что нередко подростки еврейского происхождения узнают, что они не русские, только при получении паспорта…
Они воспитаны на советской русской культуре. Они не отличаются по условиям своего быта от коренного населения. Они считают себя русскими людьми, отличаясь от последних лишь паспортными данными. Изменился и психический склад, исчезли и некоторые остатки национального характера, свойственного евреям в прошлом.
Не пришло ли время ликвидировать искусственное паспортное обособление русских людей еврейского происхождения от русского народа?»
Помощник вождя Александр Николаевич Поскребышев переадресовал письмо Маленкову. Тот велел аппарату ЦК подготовить ответ. Отдел экономических и исторических наук и вузов ЦК партии заказал справки в Институте языкознания и Институте философии Академии наук СССР.
Институт языкознания сообщил в ЦК, что «русская нация не может включать в свой состав лиц иной национальной принадлежности». Исключение может быть сделано для тех, кто «обрусел и давно утратил в результате смешанных браков связи со своей прежней национальностью».
Академический Институт философии адресовал профессору Белкину еще более откровенный ответ: «Вы совершенно неправильно считаете искусственным отличие евреев от русского народа. Русский народ является ведущей нацией среди всех наций СССР. Товарищ Сталин назвал русский народ выдающимся народом. Евреи имеют не только «паспортное» отличие от русских».
То есть, по мнению советских партийных ученых, все решает кровь, раса.
Впрочем, борьба против «космополитов-теоретиков» не утихла в нашей стране и по сей день. Одни по-прежнему отрицают теорию относительности Эйнштейна, другие уверяют, что он украл ее у своей жены…
У Вернера Гейзенберга ситуация была не лучше, чем у Иоффе с Ландау. Появление в эсэсовском журнале статьи с политическими обвинениями не предвещало ничего хорошего.
Но Гейзенберг не спешил отдаться на милость судьбы.
Он всегда был очень гордым человеком. Когда будущему лауреату Нобелевской премии было всего шесть лет, учитель ударил его линейкой за то, что он что-то не так сделал. Потом учитель извинился, но юный Гейзенберг не принял его извинений и никогда не смотрел учителю в ЛИЦО.
Теперь он поступил так же, как позже будет действовать Игорь Васильевич Курчатов. Гейзенберг написал личное письмо рейхсфюреру СС Генриху Гиммлеру. Он опроверг все обвинения и попросил у Гиммлера защиты.
У него были основания полагать, что рейхсфюрер со вниманием отнесется к его письму. Отец Гиммлера и дедушка Гейзенберга преподавали в одной гимназии. Ответ пришел только через год, в июле 1938 года, когда Гейзенберг, отчаявшись, уже собирался покинуть Германию.
«Поскольку Вы были мне рекомендованы моей семьей, — писал рейхсфюрер СС, — я распорядился особенно тщательно и особенно строго разобраться с Вашим делом. Я не одобряю нападки на Вас журнала «Черный корпус» и воспрепятствую тому, чтобы такие нападки повторялись».
Почему Гиммлер вступился за «белого еврея» Гейзенберга и выступил против преданного национального социалиста Йоханнеса Штарка?
Во-первых, Гиммлер не упустил случая доставить неприятность покровителю Штарка и Ленарда рейхсляйте-ру Альфреду Розенбергу. Тот мнил себя главным идеологом партии и несколько раз довольно грубо давал понять рейсфюреру СС, чтобы тот не влезал в идеологическую сферу, которую считал своей монополией.
Во-вторых, рейхсфюрер СС, не имевший ни малейшего понятия о положении в естественных науках, мог поручить своему аппарату запросить мнение авторитетных физиков, которые не разделяли бредовых идей Штарка и Ленарда. Известно, что советники Германа Геринга. отвечавшего за четырсхлетний план развертывания военной промышленности, и крупные промышленники объясняли рейхсфюреру СС: теоретическая физика может оказаться крайне полезной именно в практическом смысле.
Кроме того, у Штарка оказалось много врагов.
Ученым и государственному аппарату нацистской Германии не нравились его амбиции. Штарка обвинили в ненужной трате денег на финансирование бредового проекта добычи золота из немецких болот. А в аппарате СС пришли к выводу, что Штарк недооценивает рейхсфюрера Гиммлера, зато переоценивает Розенберга, чье влияние падало, и личные отношения с Гитлером, который легко забывал старых друзей и их былые заслуги.