По окончании боев Гитлер предложил мир. 6 октября, выступая перед рейхстагом, он задал западным державам вопрос: «За что должна теперь вестись война на Западе? За восстановление Польши? Но Польши Версальского договора никогда больше не будет. Это гарантируют два величайших государства Земли». В двух последних фразах Гитлер был прав.
Западная Польша стала немецким генерал-губернаторством, а ее генерал-губернатором — бывший юрисконсульт Гитлера, «полтинник» Ганс Франк. Еще до конца года 300.000 евреев были выселены из присоединенной к Германии Западной Пруссии, бывшего Данцигского коридора. Смешанная советско-эсэсовская комиссия разыскивала на советской территории «фольксдойче» и переселяла их в новую немецкую провинцию.
Для ведения войны нужны железная руда и нефть. Соревнование за персидскую нефть выиграли в августе 1941 г. англичане, которые за три дня разбили маленькую иранскую армию и сослали дружественно относившегося к немцам шаха Реза Пехлеви в Южную Африку, где он вскоре умер. Соревнование за скандинавскую железную руду, которая в основном поступала из Швеции, выиграли немцы.
8 апреля 1940 г. большая часть британского флота выступила в поход, чтобы посредством высадки в Норвегии прервать эти жизненно необходимые для Германии поставки. На следующий день немецкие войска перешли границу Дании, которая в тот же день капитулировала. Король и правительство остались на своих местах. Северный Шлезвиг, который был передан Дании по Версальскому договору, Германия отбирать у нее назад не стала. После ожесточенного сопротивления норвежской армии и высадившихся союзных войск Норвегия через несколько недель оказалась в руках немцев и оставалась у них до конца войны. Особое облегчение после этой кампании почувствовал Советский Союз. Причины этого можно узнать из доклада, который послал из Москвы 11 апреля 1940 г. германский посол граф фон дер Шуленбург:
«Наша скандинавская акция должна принести советскому правительству огромное облегчение. У него буквально камень с души свалился. Советское правительство уже видело англичан и французов на берегах Балтийского моря и ожидало, что снова будет поднят финский вопрос, как обещал лорд Галифакс. Сегодняшняя длинная и поразительная статья в „Известиях“ о нашей скандинавской акции звучит как сплошной вздох облегчения».[80]
Когда в Северной Норвегии горные егеря генерала Дитля еще сражались с англичанами, Гитлер отдал приказ начать наступление на Западе. На заре 10 мая в атаку пошли штурмовики, парашютисты и танки, и за один день большая часть 135 немецких дивизий перешла границы Голландии, Бельгии и Люксембурга, чтобы вторгнуться во Францию.
«Leutnant Matl» by Adolf Lamprecht, 1944
Самый компетентный английский военный историк Лиддел Гарт так смотрит на эти события:
«Армии Гитлера не обладали тем большим превосходством, которое им приписывали, наоборот, они по численности уступали тем, которые им противостояли. Решающее значение имели танковые прорывы, хотя у немцев было меньше танков, чем у противника, и они были хуже. Только в воздухе немцы имели превосходство, и это оказалось важнейшим фактором».
О первом использовании парашютистов и грузовых планеров под командой капитана Коха генерал люфтваффе Штудент рассказал Лидделу Гарту следующее:
«И операция на канале Альберта была личной идеей Гитлера. Это была, может быть, самая оригинальная идея этого человека, которому часто приходили на ум внезапные мысли. Внезапную атаку на форт Эмель осуществил небольшой отряд из 78 парашютистов под командой лейтенанта Витцига. Этот отряд совершенно внезапно высадился на форт и взорвал бронированные двери и казематы со всеми орудиями с помощью нового взрывчатого вещества большой силы, которое до того держалось в секрете».
Удачный план танкового прорыва через Арденны во Францию в 1940 году Гитлер приписывал себе: «Из всех генералов, с которыми я говорил о новом плане войны на Западе, Манштейн был единственным, кто меня понял». Лиддел Гарт замечает:
«Это был смелый план — послать танки и мотоциклистов через такую местность, которую традиционно мыслящие стратеги долго считали непроходимой. Но это увеличило эффект внезапности, а густые леса помогли скрыть силу удара».
Поведение Гитлера, когда он дал приказ позволить британскому экспедиционному корпусу уйти из Дюнкерка, становится понятным лишь в свете его речей о тогдашнем противнике в 30-х годах: «родственная нация», «германская нация», «германские расы должны держаться вместе». Своим удивленным генералам Гитлер объяснил, что Британскую империю можно сравнить с римско-католической церковью: обе они необходимы для всеобщей стабильности.
Пока Гитлер философствовал таким образом, более 300.000 английских солдат на парусных яхтах, рыбачьих лодках и прогулочных пароходах возвращались в «добрую, старую Англию» и авиация Геринга не беспокоила их во время этой разрешенной фюрером морской прогулки.
Некоторые военные историки рангом ниже полагают, что Гитлер хотел дать своим солдатам и танкам трехдневную передышку, но это было не в его стиле, когда речь шла о принятии военных решений. Лиддел Гарт гораздо ближе к истине: