Выбрать главу

Они подобрались к парапету.

Вид валяющихся на песке массивных гигантских ног впечатлил Парка. Он пошкрёб затылок. Покачал головой:

– Спасибо, ребята. Как вам это удалось?

– Рикер догадался. Пока я пытался притормозить его продвижение из плазмомёта, лазера и пулемёта, он сбегал за гранатомётом. Применил ультралиддитовую. Разрывную.

– Чёрт! Да тут было не больше тридцати метров! Как вы сами-то живы остались?!

– С трудом. Рикер вон до сих пор ни хрена не слышит. И лежит.

Парк подошёл, встал над спасителем:

– Спасибо!

– Чего?

Парк плюнул в сторону, покачал головой, подкатив глаза к небу. Потом придумал: показал большой палец, похлопал.

Рикер осклабился:

– Ладно, чего уж там… Не благодари. Я ведь не только тебя спасал. Но и себя! А то, понимаешь, разные закомплексованные напарнички понавыдумывают всяких страстей и монстров – спасай потом их от них! Ну, и, как уже говорил – себя!

Внизу первым делом Эванс всобачил Парку ещё одну дозу сердечного. Диагностировать предынфарктное состояние не смог бы в данном случае только совсем уж тупой. На вопрос, как он себя чувствует, Парк хмыкнул: «Да уж получше, чем Балрог!»

Только теперь они смогли более-менее добросовестно и подробно просканировать тело Эванса.

Как он и предполагал по весьма ощутимо улучшившемуся самочувствию, больше никого «паразитического» внутри него не осталось. Проверили и остальных. Порядок!

Ворчащий что-то насчёт «безответственности и непозволительном пренебрежении к своему здоровью» Парк воткнул Рикеру в задницу универсальную – от контузии.

Рикер, потиравший поясницу, буркнул:

– У нас есть что-нибудь от шишек, синяков и растяжений?

– Мазь под названием Фунилгон. Её же выдают всем спортсменам. И солдатам.

– Чёрт. Правда. – Рикер поморщился, словно чем-то расстроен, – Странно. Вот сейчас, когда ты сказал – вспомнил. Из курса. А до этого – как отшибло! Забыл напрочь!

– Э-э, не бери в голову. Контузия. А вот её, кстати, полечим хлористым калием. Потому что твои симптомы указывают на лёгкое сотрясение мозга. Тоже надо лежать.

– Ладно. Лежать-то я – в первых рядах. А ты-то – как? Очухался от переживаний?

– Более-менее. Сам за собой не знал, что так боюсь этого гада… До инфаркта. Едва увидел воочию, что ничто его не берёт – что-то перед глазами поплыло, марево какое-то, как бывает над раскалённым песком в пустыне… Ноги подогнулись, а руки отнялись. И грохнулся я в обморок. От обилия… Впечатлений. А проще говоря – с перепугу!

– Инфаркт, конечно, дело серьёзное. – Эванс поморщился. – И от стрессов или ужаса тоже бывает. Ну, если вспомнить курс, впихнутый в нас. Но с сиденья в обморок ты грохнулся не обязательно – с перепугу, Парк. – Эванс снова вздохнул, – Вон: стоящие на карауле перед Букингемским дворцом королевские гвардейцы ничего не боятся. А в обмороки падают похлеще всяких нервно-чувствительных дамочек… Причём – регулярно. От усталости и неподвижности. Ну, и от напряжения. Нервного. Ну а насчёт бояться…

Было тут чего бояться.

Вы, напарнички у меня – те ещё гады. Словно сговорились. Подобрали себе для персональных комплексов, фобий и страхов самых мерзких и противных тварей! Тут, по-моему, даже наши хозяева признают ваше первенство в этом вопросе: недаром же нам этих монстров дали уже после всего того, что понавыдумывали они.

– Это точно. Никто не создаст себе более страшных чудовищ, чем сам человек.

Вот именно поэтому и существуют на теле общества такие паразиты, как всякие психотерапевты да психоаналитики. – Рикер сплюнул. Похоже, накипело, – И ни хрена ведь не помогают по большому счёту! А только загоняют наши страхи вглубь, в дебри подсознания!

– С этим согласен. – Парк покивал головой, – Спустя пять веков изучения мозга человека, он, как я уже и говорил – полные потёмки! И это – для нас. Чего же говорить про бедолаг-хозяев? Ладно. Будем считать, что сегодняшнюю программу по нашему «изучению» мы честно отработали. А теперь можно и поспать с чистой совестью.

Думаю, страшнее, чем наши собственные, так сказать, персональные, ужастики, для нас уже никого и ничего не будет. Но…

Мы, вроде, справились!

Я имею в виду – не сдались. Не побежали с воплями и слезами прочь. А честно боролись. Пока могли. Изо всех сил. И – вроде, живы. Так что спасибо ещё раз, братья по оружию. И просто – братья.