— Ну здравствуй, чувак! — сгреб меня в охапку Том, поднимая над землёй, а это не так-то легко сделать, скажу я вам.
— Хей, Том, я рад тебя видеть, братан. Сколько лет, сколько зим. Ну ты и качок, — толкнул я друга плечом, поражаясь метаморфозе: торсу Харди можно было позавидовать, вся грудная клетка в татуировках, символизирующих его многочисленные победы. И куда только подевался тот хлюпик, которого в Риверсайде постоянно избивали, пока я не вмешался и не надрал его обидчикам задницы.
— Ты помнишь академию?
— Да, — хохотнул я, удивляясь, как изменился мой старый друг. — Тебя там мутузили все кто ни попадя.
Харди пожал плечами.
— Было дело. Ну, а потом я вырос, а бокс не бросал. И вот результат, — поиграл он мускулами, вызвав мой смех.
— Как же тебя занесло в бои без правил?
— Сам знаешь — законно много не заработаешь. После окончания школы не удалось никуда поступить. Да и работы нормальной было не найти. Спустя несколько месяцев скитаний с одного места на другое меня увидел местный спортсмен, он дал мне визитку организатора боев. И те деньги, что я получил после первой победы, вскружили голову. Это тебе не на заводе впахивать за гроши! И самое главное — тут все по-настоящему, жестко и зрелищно. Впрочем, сегодня ты сам все увидишь. — Том сделал знак бармену, и тот налил мне за счёт заведения. Я опрокинул рюмку залпом, чувствуя лёгкое головокружение. — Ты тоже отлично выглядишь, форму не потерял.
— Но я предпочитаю мотогонки разбитой роже, — хохотнул я.
Свисток рефери оповестил о начале соревнований, и мы с Томом перебрались в первые ряды, наблюдая за рингом. Здесь никому не было дела до здоровья бойцов, боксеры дрались не на жизнь, а на смерть, окровавленные тела уносили одно за другим — местных и приезжих. Кто-то разочарованно стонал, чья ставка не сыграла, кто-то вопил, что выиграл тысячи долларов, поставив на того, на кого надо.
Нет-нет мой взгляд искал запавшую в душу официанточку, и несколько раз я был вознагражден видом ее хрупкой фигурки между рядами. Она вела себя подчёркнуто отчужденно, и я заметил, что ее и впрямь никто не трогает. Должно быть, покровительство Блэка не было пустым звуком в этом жестоком месте. Но я всё равно намеревался с ней поговорить — если боксер в самом деле заботится о ней, то какого черта вообще позволяет работать в этом клубе?!
Бои ну на шутку увлекли меня: я кричал, скандировал вместе со всеми, вскакивал с места, хлопая победителям, делал новые ставки в полуфинале. Харди был молодцом, принеся мне пять тысяч баксов, которые я спустил на новые ставки, развлекаясь по полной.
Наконец, настал апофеоз смертельного веселья: вышел чемпион, вызов которому бросали только идиоты или самоубийцы. Против него сегодня выступал канадец, имеющий ряд регалий и наград в своей среде.
Бой получился увлекательным и диким. Канадец был крупным тяжеловесом, но у него не было шансов устоять против матёрого бойца. Блэк внушал уважение, но я поймал себя на стойкой антипатии к нему, прямо-таки ненависти.
Том присоединился ко мне, чтобы понаблюдать за эпичным сражением. Промокая полотенцем разбитую губу, он надирался виски и покачивал головой, называя бой избиением младенца.
После того как канадца унесли с ринга, зрители разошлись, бурно обсуждая ставки будущей субботы, оплакивая проигрыши и пропивая выигрыши. Харди ушел переодеваться, а я, взглянув на часы, поторопился найти приглянувшуюся официанточку, плюя на предостережения друга. А вот и она: я заметил ее, направляющуюся к раздевалкам.
Мне не понравилось выражение ее лица: на нем был написан страх. Я последовал за ней неосознанно, желая защитить от неизвестной угрозы.
Я так и думал: после того как она отнесла бутылку воды и лёд и направилась обратно, возле ринга ее перехватил Блэк — всё ещё обнаженный по пояс, блестящий от пота и крови соперника мужлан.
— Сегодня, детка, — схватил он ее за то же запястье, что и я; она поморщилась, и я невольно тоже. Вокруг опустевшего ринга ещё сновали задержавшиеся зрители и уборщики, но Блэку, по всей видимости, было плевать на постороннее внимание.
— Джейк, перестань, — девушка безуспешно пыталась освободить руку.
— Я выиграл, право победителя.
Я почувствовал необходимость вмешаться. Обойдя ринг, оказался вблизи, заметив, как удивлённо распахнулись карие глаза девушки.
— Хватит ломаться, Белла.
— Тебе не кажется, что девушку стоит оставить в покое, чмо? — без предисловий пошел я в атаку. Нас всегда учили не говорить много, а сразу действовать. Тогда противник просто не успеет сориентироваться и просчитать тебя.
— Что ты сказал? — Блэк повернулся ко мне, грубо прижав к себе девушку, отчего она вскрикнула. Некоторые зеваки повернули головы, с любопытством наблюдая за назревающим конфликтом, но очень не вовремя позади раздался возбуждённый голос бегущего Тома.
— Воу-воу-воу, полегче, Эд, — я почти сделал шаг к врагу, когда тяжёлая ручища друга
сграбастала меня, удержав от безумного поступка. — Это мой друг, Джейк, он не знает здешних правил. Остынь.
На смуглом лице Блэка отразилось разочарование, маленькие глаза на распухшей физиономии буравили меня с ледяной злобой.
— Мне говорили, что возле бара кто-то лапал мою женщину. Белла, это он?
— Нет, — испуганно помотала девушка головой, к моему неудовольствию, защищая меня.
Я оценил это: мое решение спасти ее укрепилось, но я поступлю более разумно, не стану подставлять друга.
— Отпусти меня, Харди, — зарычал я, когда мужлан уволок сопротивляющуюся Беллу в соседний зал.
— Ты совсем безбашенный, Эд? Блэку все сходит с рук, и поверь, он разотрет тебя в порошок. Не лезь к нему.
— Он ведь мучает девчонку, — злился я, с неохотой направляясь к выходу из клуба.
— А тебе-то какое дело? — возражал Том. — Она взрослая девочка и сама пришла сюда. Ты тут чужак.
— Как ты можешь сквозь пальцы смотреть, когда унижают слабого? — прищурился я раздраженно.
Харди усмехнулся:
— Бро, ты в незаконном клубе, где процветает смерть, забыл? Здесь работает право сильного — если у тебя есть деньги или кулаки, ты царь. Если нет — ты дерьмо. Пойди подыши воздухом и успокойся. Я поднимусь через пятнадцать минут и поедем ко мне. Ты ведь задержишься на пару дней в гостях у старого друга?
Скрежеща зубами, я вышел на ночную улицу, с неприязнью рассматривая припаркованные дорогие тачки, с трудом переваривая случившееся. Не привык я уступать мерзким садистам, всегда ставил на место, и плевать, что он признанный чемпион. Кто-то же должен объяснить придурку, как вести себя с женщиной?