Я тоже зашел в школу, и такое там увидел внутри, отчего волосы под шлемом зашевелились, а руки начались предательски подрагивать. Это была не школа, это был филиал бойни, и учинили ее люди, если судить по внешнему облику, а если, по сути, то дикие звери.
Племенная и религиозная рознь в Африке существует испокон веков. И всегда выражается она исключительно в зверско-изуверских формах. Нормальному европейскому человеку невозможно понять и постигнуть смысл зверства в Африке. Зачем вырезать всех жителей, сжигать их дома, если не собираешься захватывать землю с целью ведения земледелия? Зачем насиловать и разрывать пополам малых детей, сверкая при этом глазами от зашкаливающего удовольствия. Зачем калечить людей, всем поголовно отрубать руки или ноги, а иногда и то и другое, бросая несчастных умирать в страшных муках. Стоит заметить, что проклинавшие своих мучителей африканцы поступили бы в аналогичном случае подобным же образом. Что это, как назвать, чем объяснить? Менталитет, национальная черта характера?
Неизвестные нам звери, выкалывали живым людям глаза, отрубали руки и ноги, резали уши и вспарывали животы. Все помещения школы завалены трупами, обрубками, а кое-где и частями тел, а также безносыми и головами без ушных раковин, с выколотыми глазами — целыми и разрубленными пополам мачете. Выше человеческого роста стены окрашены кровью, а на полу в противнопахнущей жиже плавали обрывки человеческих внутренностей. Где можно было что-то повесить — было повешено, то есть части растерзанных человеческих тел. Мне почти каждую ночь снятся останки разорванного ребенка — видимо его тащили за ножки в разные стороны, так и бросили две половинки. Одна из них с кудрявой головкой. Вездетошнотворнопахло вспоротыми внутренностями и человеческими испражнениями. Все это на жаре приобрело непередаваемый внешний вид и отвратительный запах, а совсем недавно это были обыкновенные живые люди, каждый со своими радостями и горестями. Над всем этим ужасом гудели жирные зеленые мухи, чем-то схожи со знаменитой мухой Цеце.
Лейтенант приказал внимательно осмотреть классы, возможно, кто-то здесь уцелел. Мы неимоверными усилиями заставили себя отключить обоняние, сострадание и вообще все эмоции — мы на задании. Напрасномыизвозились в людскойкрови, постоянно оскальзываясь на тех или иных человеческих останках — бандиты свидетелей не оставили, изрубили и пристрелили, уничтожили всех, в том числе работников французской миссии. То есть убили граждан Франции. И зря они это сделали.
Даниэль приказал немедленно начать преследование бандитов — благо, следы ихгрузовика мы без труда обнатужили и знали примерное направление движения этих нелюдей.
Изуверов мы перехватили километра через четыре. Их грузовик, полный темнокожих выродков, выскочил на дорогу и сидящие в кабине увидели перегородившие дорогу джипы, с повернутым в их сторону пулеметом. Бежать никто не собирался, черномазые понимали, что делать это бессмысленно, от пуль уйти нереально. Из кабины грузовика выскочил высокий негр, их предводитель, и помахивая белой тряпкой, как флагом, быстро пошел к нам, нагло ухмыляясь, вихляющей походкой, вернее к головному джипу.
О чем он говорил с лейтенантом, я не слышал, но видимо неправильно ответил на вопрос Даниэля и тут же обзавелся еще одной, непроектной, дыркой в голове. Этот выстрел лейтенанта, стал своеобразной отмашкой, командой на открытие огня. Мы со всех наличных стволов безо всякого сожаления и угрызения совестиврезали по грузовику, и черной массе, находящейся в кузове. Через несколько секунд живых бандитов не осталось, искрошили всех как капусту, но лейтенант заставил нас провести контроль, и каждому нигеру, для верности, всадили по пуле в голову. Это было хоть и без следствия и суда, безо всякой презумпции невиновности, но справедливо. Это было хотя бы частичное отмщение погибших людей.
Лейтенант поступил в принципе правильно. Бандитов мы прихватили вдали от деревни, видео и фото доказательство их преступлений у нас не было, то есть мы не взяли бандитов с поличным. Начали бы мы длительную судебную процедуру, неизвестно, как отреагируют судьи, у них часто прослеживается расовая солидарность. Бандиты откажутся от участия в уничтожении жителей деревни, им могут поверить и простить, а у нас появится наглый и опасный сосед, желающий отомстить. А так лейтенант снял все вопросы и за граждан Франции отомстил.