— Остынь! В кои веки встретились!.. Нам-то есть что вспомнить! — И тут он как-то слишком уж лукаво подмигнул Николаю, словно намекая на что-то очень интимное.
Егорова так это поразило, что в растерянности он даже не нашелся что ответить, его физиономия простодушно отражала полное недоумение. Завьялов подозрительно покосился на него и нейтрально предложил:
— Идем перекурим пока.
— Так ведь я некурящий, — напомнил Егоров. Но этот виноватый тон раздражал уже не только Завьялова, но и его самого. И Николай никак не мог понять, что его все время выбивает из колеи в этом разговоре, который никак не входит в устойчивое деловое русло.
Устроились в каком-то коридорном закоулке. Завьялов пустил длинную струю дыма и начальственно-снисходительно предложил:
— Ну давай! Что ты, где ты, как ты?.. Растолстел, я смотрю…
— Да все нормально… в тресте я…
— Постой! — требовательно перебил Завьялов. — Мне кто-то говорил, ты начальником участка был? Тебя что ж это, турнули?..
«Во! Допрос какой?» — добродушно хмыкнул Егоров, но ответил обстоятельно:
— Было дело. Только я уж и подзабыл, когда в старших прорабах числился! Лет восемь назад.
А Завьялов с удовольствием пустился в рассуждения:
— Ну, на производстве продвинуться — раз плюнуть! Не то что здесь, в конторе… Много инженеров мы наплодили, вот в чем беда! Ничего, не робей, брат! — Он радостно похлопал Николая по плечу. — Где наша не пропадала! Кому-то надо и на рядовых должностях повкалывать, так сказать. Верно?
— В общем, верно, — вяло согласился Егоров.
Он хотел было намекнуть, что пора бы и к делу приблизиться, но Завьялов скомандовал сам:
— Ну, давай! Что там у тебя за дело? Выкладывай! Или так! Идем я тебя раздену, а то ты уж весь взмок… Слушай, а где дубленку достал, а?.. Да и вообще вид у тебя такой, знаешь, ну… скажем, заместитель управляющего, это как минимум!
Он принялся разворачивать Егорова и досконально осматривать, словно тут же намерен был выяснить, по одежке ли тот протягивает ножки. Потом вздохнул, решительно направился к урне выбросить окурок и, возвратившись, энергично потянул Николая в зал, подсел к своему столу, словно к пианино.
— Вот здесь все у нас и происходит! Сотрудница уволилась, я временно эти два стола занимаю. Так вот, просторно…
— Виктор Васильевич… — к Завьялову подошла Таня Цветкова, техник из его группы. — Я хотела…
— Ну, занят же я, Танечка! Занят! Товарищ — приезжий, а я не Цезарь, я не умею делать все сразу: и то, и это, и пятое…
Егоров украдкой взглянул на часы, дело уже шло к десяти. В двенадцать надо быть в министерстве. Час на дорогу, в крайнем случае — минут пятнадцать, если на такси.
— Ну, говори, говори, что там у тебя за вопрос! А то я вижу, ты уже и на часы смотреть начал!
— Я к тебе по резервуару в Нагорном. Вот вы тут «привязали» типовой проект нам…
— Стоп! Стоп! Стоп! — перебил Завьялов, значительно приложил палец к губам и после паузы оглядел зал: — Девочки, нельзя ли потише? Галдеж как на базаре! — и почти без перехода объявил Егорову: — По этому вопросу полгода назад приезжал от вас товарищ. Мы все ему доступно рассказали. Он что, не понял нас?.. — Завьялов застыл с напряженной миной недоумения.
— Да приезжал, приезжал, — согласился Егоров. — Но дело все в том, что этот резервуар уже построен. Типовые панели мы заменили своими. Типовых-то нет, а наши лежат неликвидами. Понимаешь?
— Понимаю.
— Ну вот. Теперь резервуар надо сдавать.
— Сдавайте, — согласно кивнул Завьялов, не скрывая, что работает под дурачка.
Егоров понял, что здесь он ничего уже не решит и придется идти к директору. Но даже если директор и прикажет согласовать, то Завьялов найдет сто причин утопить дело в формальных отписках, которые по существу своему будут неуязвимы. Николай вздохнул и пояснил терпеливо, спокойно, чтоб не раздразнить Завьялова упрямством:
— При сдаче от нас потребуют ваше согласие на замену панелей.
Завьялов сочувственно кивнул и длинно потянулся; морщась, стал массировать плечо.
— Ну так как?.. — все еще с надеждой спросил Егоров.
Завьялов развел руками и посмотрел на бывшего сокурсника умными, преданными глазами. И тот понял, что он сейчас скажет о товарище, которому все объясняли. Егоров потупился, заставляя себя промолчать. «Эмоции к черту! Эмоции к черту!» Наконец Завьялову стало его жалко, и он сделал одолжение, принялся перечислять монотонно и равнодушно:
— До того, как начать монтаж (пауза), вы должны были (пауза) представить проектные материалы. Решения. В части замены. Панелей типовых панелями вашими. — Тут он взглянул на Николая и добавил нормальным голосом: — Тогда бы мы это решение с вами согласовали, и вы бы с чистой совестью приступили к строительству. При сдаче — никаких хлопот! — Он поднял указательный палец и добавил: — Плюс дат, кви ин темпоре дат! — дважды дает тот, кто дает свое временно!