Василиса вынырнула из чужих воспоминаний слишком резко, неожиданно и еще несколько секунд позволила себе задыхаться от боли в объятиях Фэша, подхватившего ее, когда она уже была готова упасть на холодный паркет.
И лучше бы упала, ведь ноги ее не держали, а руки цеплялись за все что угодно, в поисках опоры. А сердце трепетало в груди.
За окном занимался рассвет — так много времени она провела в воспоминаниях матери.
Матери. Какое непривычное и прекрасное слово.
Ее мама, возможно жива.
Ее отец, возможно, ее любит.
Ее никто не бросал.
Фэш приходил к ним с Мартой домой каждый год и наблюдал за тем, как она растет.
Он, возможно, значительно старше, чем хочет показать.
Марта — ей вовсе не тетя, а ангел и подруга ее матери.
Василиса позволила слезам проложить дорожку по ее щекам, себе — всхлипнуть несколько раз, а затем подняться с колен Фэша, решительно сжав кулаки.
— И куда теперь, лорд Драгоций? — демонесса надеялась, что сейчас они отправятся обратно в Преисподнюю, где она, наконец, сможет помочь друзьям и отцу.
Яркие лучи утреннего, весеннего солнца осветили темный зал старинного замка, хмурое лицо Фэша, его сжатые в ниточку губы, но теплые глаза.
— Что вы видели в воспоминаниях матери, леди Огнева? — настороженно поинтересовался он.
Василиса чуть слышно рассмеялась, легко и наивно, ведь, судя по воспоминаниям матери, у нее есть семья. Но тут же взяла себя в руки — она никому не позволит ее у нее отнять.
— Что у Николаса Лазарева нетрадиционная сексуальная ориентация, — позволила она себе съехидничать, но демон видел — в синих глазах ее застыла решимость пополам с серьезностью.
На улице накрапывал мелкий весенний дождик, умывая мрачные небеса хрустальными каплями. Где-то вдалеке шумел прибой, а руки норовили затянуть шнурок, служащий поясом парки, как можно туже — прохлада пробралась сквозь вязанный шарф, мороз игриво кусал щеки и нос.
Фэш резко прижал ее к себе, не давая вдохнуть морозный воздух, и телепортировался. Василиса пошатнулась, и он ее придержал за локоть, подождав, пока ее зрение прояснится.
Они стояли в до боли знакомой раздевалке ее родной школы — месте, где Лешка часто забывал сменку, а она не уставала закатывать глаза на его глупые выходки и возмущения. Старые скрипящие вешалки с металлическими крючками выглядели совершенно также, как и где-то полгода назад — по-прежнему старые, изношенные, с кипами курток и пальто на каждой. Рядом стояли знакомые еще с первого класса лавочки — маленькие, низенькие, скрипящие под весом учеников старушки, как всегда придвинутые к стене.
— Что?..
Фэш с ухмылкой протянул ей ее джинсовый рюкзак и присел рядом на скамейку. Сенсорный экран телефона показывал половину восьмого утра, и здание школы было еще чистым, тихим, спящим.
— Ваш отец предложил возвратить вас на Землю, леди, и я полностью поддержал его в этом вопросе. Демонессой вы уже стали, боевые заклятия изучили, телепортироваться научились так же хорошо, как и язвить — а значит, не пропадете. Как закончится война, вернетесь домой, в Преисподнюю. А чтобы скучно не было, мою сестренку мы тоже сюда сплавили. Я уверен, что вы поможете бедняжке освоиться в этом страшном и непривычном для нее мире.
Василиса медленно потянула замок на молнии рюкзака — внутри лежали привычные потрепанные учебники за девятый класс, ее туфли, завернутые в шуршащий пакет, и расческа.
— Школьную форму вы сможете наколдовать и самостоятельно, Захарра будет ждать вас в кабинете, — произнес Фэш, стягивая с ее волос вязанную шапку и расстегивая молнию парки. — Если ваши одноклассники удивятся смене имиджа, рассчитывайте только на свою фантазию, поскольку мы переместились на следующий день после вашего появления в Преисподней.
Василиса читала, что демоны могут управлять временем, и до сих пор удивлялась, почему они не захватили всю вселенную с такой-то силой.
— Не скучайте, леди Огнева, — тихо произнес Фэш, согревая дыханием ее лицо, после чего быстро мазнул теплыми губами по щеке и исчез в алом облаке дыма, оставив после себя аромат сирени с корицей и еще чего-то горько-сладкого, того, чем действительно должен пахнуть Фэш. Воздухом, насыщенным озоном, перед грозой. И магией, сплошной магией.
Она изумленно распахнула глаза и провела ладонью по теплому следу на коже.
— Эй, подвинься, ты не одна здесь, — произнес грубо слишком знакомый голос, и Василиса подняла голову и встретилась взглядом с Лешкой.
Таким родным, теплым, курносым, белобрысым, с вредным характером, но преданным, любимым. Другом.
— Василиска? — удивленно произнес друг, а демонесса прижалась к нему всем телом, как-то забывая о нормах приличия и своей ныне прекрасной, страстной и хитрой демонической сущности.
А в глазах стояли слезы, ведь пришло осознание — Фэш попрощался с ней, и неизвестно, выживет ли он в той жуткой войне, увидит ли она еще раз своих мать и отца, обнимет ли Джейка и посмеется ли с Маришкой.
В глазах стояли слезы, горькие, ужасные, и Василиса задрожала, увидев в проходе в раздевалку знакомые шоколадно-карие глаза и короткие каштановые волосы. И ведь неизвестно, увидит ли Захарра вновь своего брата.
Та медленно, несмело подошла к двум друзьям и помогла Лешке отцепить Василису от своего тела.
— Марк попросил передать, что позаботится о них, — тихо произнесла она, не обращая внимания на лишнего человека, стоящего рядом и внимательно прислушивающегося к их разговору. — И твой отец… Василис, он сказал, что в случае его смерти ты незамедлительно станешь Первой Повелительницей. Лиса, мне страшно, я боюсь за них, — почти провыла демонесса, и Василиса крепко обняла ее, пытаясь взглядом показать Лешке, что непременно объяснит все позже.
Действительно позже — сейчас необходимо встретиться с Мартой, выяснить у той все, что ей известно, и найти способ вернуться в Преисподнюю — там они сейчас в любом случае нужнее.
Да, именно так.
Василиса с решимостью сжала кулаки.
Комментарий к Глава девятая, «Недостаток льда в легких»
Я долго размышляла над тем, как построить историю Нортона и Лиссы. В итоге вышло то, что вышло.
Песни, которые сопровождали меня по мере написания главы:
**Ariana Grande – Into You**
**Nick Jonas – Numb (feat. Angel Haze)**
**IAMX – Rain To Sea**
**43ai – Детка, я пизже, чем мёртвый Есенин**
========== Глава десятая, «Человечество под надкостницей» ==========
Запрещу тебе петь: это значит, ты будешь петь.
Разрешу стихи: не захочется ни строки.
Потому что тетрадка в клетку — простая клеть,
даже если всё это игры в черновики.
Это путь, на который не надо успеть успеть.
Это то, от чего, пожалуйста, убеги.
(с)Стефания Данилова, «Дети детей детей»
Василиса держала спину ровно и то и дело косилась на Захарру — столь привыкла искать ее взгляд в Академии Зерцалис, когда все становилось слишком плохо или просто нужно было высказаться. Лешка молча шел позади них, нахмурившись и уткнувшись тяжелым взглядом в идеально-ровную спину подруги. Уж он-то знал, что за один вечер привить манеры никак не удастся, ведь старшая сестра не раз садилась с ним за стол и ненавязчивой беседой жаловалась на строгую, но верную учительницу этикета, ведшую дополнительные занятия после основных уроков в их гимназии.
Лешка же учился в обычной школе, такой участи избежал, но слова сестры слишком въелись куда-то в подкорку сознания.
И потому настороженно глядел на аккуратную алую длинную косу, перевязанную ленточкой, черные вязанные гольфы на ногах, юбку, едва доходящую до колена и девственно-белую блузку с накрахмаленным воротничком и отутюженными рукавами.
Знакомая ему с детства Василиса никогда не носила юбки и заплетала волосы разве что на урок физкультуры. Знакомая ему Василиса ни за что бы не надела туфли на каблучке. Знакомая ему с детства Василиса ни за что бы не перекрасила волосы в красный цвет и ходила бы с ними так гордо и легко, словно это ее естественный цвет.
За окном с шелестом пролетали стайки пестрых осенних листьев, шумела по подоконникам мелкая морось, накрапывающая с самого утра, слышалось легкое щебетанье птиц. Осень на Земле только вступала в свои права, тогда как в Преисподней уже вовсю царила весна…