https://ficbook.net/readfic/9207358
это оридж , и он вам непременно понравится
========== Глава одиннадцатая, «Что будет, если наложить стопку листов пергамента один на другой и смять в комок?» ==========
…нуль совсем другой, новый. Мы пошли от нуля вправо — мы вернулись к нулю слева, и потому: вместо плюса нуль — у нас минус нуль. Понимаете?
(с)Е.И. Замятин «Мы»
Захарра стояла в белоснежной мантии и сливалась с ее цветом, бледная, больная, частично несчастная. Маркус, как всегда, стоял ровно, глядел надменно и свысока. Волосы цвета ртути были собраны в аккуратный хвост, светлые глаза успокаивали взглядом. А Захарра жалась.
В воздухе звучали медные переливы Василисиного голоса, читающего магическую клятву связующего ритуала на древнем демоническом, вокруг сияла кровавая дымка ее магии. Белая мантия окрасилась в родовые цвета Ляхтичей — солнечно-желтый и золотой. Не слишком. Золотой род Преисподней, яркие, сильные, надежные, как солнце.
Так Василиса думала, пока на Земле оно не погасло. Любое солнце гаснет.
Рано или поздно.
Демоны повторили клятву следом за Василисой, и их ладони связала яркая алая цепь, тут же исчезнув. Вот и все. Так просто, ничего необычного, красивого. Между делом, посреди конца света.
На секунду каменная зала озарилась золотьистым цветом, тем самым, солнечным, которого так не хватало и который царил здесь.
— Ну, — тихо произнесла Захарра, хрипя. Откашлялась. — Теперь можно и спать.
Маркус Ляхтич усмехнулся.
— Думаешь, леди Ляхтич? А я полагаю, мы займемся кое-чем другим.
Захарра зарделась, но глаза ее сияли тем самым золотым — между делом, ничего необычного, но внутри точно целый новый мир. Идеальное попадание.
Василиса хмыкнула и погасила щелчком пальцев факелы в зале.
— Лично у меня еще гора жалоб от демонов и демонесс, — недовольно пробурчала Василиса. — А в четыре утра у нас с тобой, Ляхтич, совместный мозговой штурм.
— Зачем так рано?
— Затем, что трех часов вам хватит, а у нас дела.
— Василиса… ты цербер, — высказалась Захарра.
— Антихрист, попрошу, — протянула Василиса, зевнув.
*
Впервые он приснился ей в ту же самую ночь, когда венчались Захарра с Маркусом. Вокруг царило запустение, хаос — разбитые окна, мозаикой рассыпанные стекла на пыльном полу, паутина. Что-то тянуло ее дальше, и она шла. Хрустели под ногами стекольные хребты, пустые глазницы окон чернели провалами в никуда. Неба не было. Ничего не было.
В воздухе сияла алая едва заметная пыль — точно время нажало самое себя на паузу.
— Торопишься, — хмыкнул голос за спиной. Мужчина прислонился к пыльной стене, обтирая фраком паутину с каменной кладки. Меж белесых прядей проступали рыжие — красится. Мужчина был молод, улыбался обворожительно, смотрел хитрыми зелеными глазами и сразу к себе располагал. Напоминал лорда Броннера.
— А вы, простите, кто? — Василиса изогнула бровь, скрестив ладони на груди. Чихнула от пыли, растеряв весь надменный вид.
— Узнаю работу Нортона, — мужчина улыбнулся, отвязался от стенки, подошел к пустой оконной глазнице, выглянув наружу. Половина его длинного тела тут же исчезла, скрывшись в непроглядной мгле. Василиса вздрогнула. Мужчина вернулся обратно, его чуть вьющиеся волосы слегка растрепались. — Ужасно влажно, — пожаловался он. — Никакие гели для волос не спасают.
— Так как вас зовут? — Василиса вновь ударила его острым взглядом, не меняя позы.
— У меня много имен, миледи. Предпочитаю два — Родион или Астариус, — мужчина обворожительно улыбнулся. — У тебя тоже их много, Василиса. Верно?
Родион отошел от окна, поправил костюм и пошел вперед, не дожидаясь реакции Василисы.
— Так вот, ты торопишься, спешишь. Время не любит, когда его пытаются обогнать.
— О чем вы?
Василиса побрела следом за ним, оглядываясь вокруг. От вида этого странного строения по тонким рукам бежали мурашки, она перевела на них взгляд и поняла — белые. Она человек.
Что за?..
Взгляд зацепился за одно из разбитых стекол, и она увидела россыпь веснушек на своих щеках. Не было острых скул, по лопаткам рассыпались длинные вьющиеся рыжие волосы, челка непослушно цеплялась за темные брови и высокий лоб. Ей вновь было без пяти минут шестнадцать.
— Вы успеете разобраться с этой забавной проблемкой. Милый Астрагор не дурак, не такому его учили, да-да, — мужчина остановился, как вкопанный, перед какой-то дверью с потрескавшимся почерневшим от времени лаком, и Василиса едва не врезалась в его спину. — Здесь необходимо быть осторожными, учесть все нюансы.
— Но как же Земля?
— Василиса, скажи, зачем перед проведением ритуалов рекомендованы медитации?
— Потому что нельзя думать о постороннем, спешить, нужно всецело отдаться творимой магии, — перед глазами точно вспыхнул параграф из учебника, как будто она читала его не шесть лет назад.
— Именно, — Родион обернулся и подмигнул ей. — Примени это к своей ситуации и подумай, чего же ты не учла. Я тебе немного приоткрою завесу тайны: у тебя есть около недели до кульминации спектакля, — мужчина хлопнул в ладони, и дверь отворилась. — О! А теперь полюбуйся этой красотой.
— Погодите…
Родион отступил в сторону, и перед Василисой открылась захватывающая дух картина. Всепоглощающее черное ничего, и посреди пустоты — сияющие белые плиты, укладывающиеся в мозаику перепутья. Дорог было не бесконечное количество, нет, а всего четыре, тонкие, аккуратные, завершенные прорастающими из-под каменной кладки розами и четырьмя дверьми — из черного дерева. И на пересечении всех путей — замок, в котором они находились.
— Знаешь ли ты, что твои обыкновенные людишки самые первые догадались о том, что вселенная делится на четыре измерения? Концепция пространства-времени объединяет их вместе: длина, ширина, высота и само время. Или же: Рай, Ад, Земля, мир Высших.
— И что есть что? — прошептала Василиса, не отрывая взгляда от перепутья.
— Рай — высота, потому как именно ангелы — те, кто призван думать о высоком, правильном с точки зрения морали. Ад, он же Преисподняя, — длина, демоны, отказываясь от высокого, двигаются стремительно вперед, развивают сферу магии по всем направлениям, но точно также застыли во времени, как и ангелы. Они научились им управлять в чужих измерениях, но это псевдо-власть. По-настоящему время принадлежит только одним…
— Высшим?
— И вновь торопишься. Высшие — потому и Высшие, что не думают о простом, обыкновенном. Они — ширина, всеобъемлющее пространство, их возможности безграничны, но они сами связывают себя ловушкой осторожности и комфорта, не вмешиваясь в дела остальных измерений, а потому и не имея возможности на них влиять.
— Тогда…
— Земля — время, никому не подвластное, стремительное, неустанное и неусыпное. Одно поколение сменяется другим, люди берегут память предков в тысячелетней истории, и именно в этом измерении время гуляет повсюду, сталкиваясь с прохожими. Оно везде. Но что будет, если убрать его из уравнения?
— Убрать?..
— Все застынет, и длина, ширина, высота перестанут иметь смысл. Они исчезнут тоже. А теперь задачка: может ли в действительности погаснуть солнце лишь в одном измерении, если мы уже выяснили, что все они связаны? Подумай над этим. А теперь тебе пора вставать, правнучка, — неожиданно кинул Родион, криво улыбнувшись, но Василиса даже не успела отреагировать, как мир сжался, смялся, как лист бумаги, и распрямился лишь в ее покоях.
Она проснулась.
Но спала ли она?..
*
— У нас очень много дел, — кинула она, не отрываясь от очередной книжонки, едва Маркус ступил на порог ее кабинета. Василиса нетерпеливо оторвалась от чернильных писанных от руки строк, потерла виски и стремительно выдвинула один из ящиков в столе. — Должно быть что-то еще.
— Я принес кофе, — хмыкнул лорд Ляхтич, присаживаясь рядом на скрипучее кресло. За огромными окнами занимался рассвет. — И взял все книги про измерения, что были в нашей библиотеке. Их оказалось целых… три.
— Впечатляюще, — хмыкнула Василиса. Слова Родиона — а точнее Родиона Огнева, очевидно, ее прадеда, — натолкнули на мысль о том, что планы Астрагора не так просты, как казались изначально, что значит, что и решение этой проблемы не настолько очевидно.