‘Да начнётся игра!’ — громко донеслось до меня.
Я упала на спину, ощущая, как моё горло отекает. Вздох становился всё чаще и реже. Мой взгляд был направлен на…него. На эти прекрасные, стального цвета глаза. Они будут последним, что я увижу…я не жалею, это лучшее из всего, что произошло со мной за долгую жизнь.
— Пойдёмте пообедаем, господа. Маша парализована, а значит сейчас наша помощница начнёт медленно выпивать из неё все соки. Пусть они смотрят на это, поскольку зрелище это отвратительное и долгое.
Очнулась я на мосту. Я лежала на деревянных досках и не понимала, что произошло. Глубокая река была подо мной. А на другой стороне меня ждали родители. Они смотрели на меня и улыбались. Всё закончилось? Да?!! Но я ничего не помню…
Осторожно поднялась. Надо дойти до родителей. Они меня ждут. Я махнула им рукой. Я шла быстро, стараясь быстрее попасть к родным.
— Маша, — папа и мама раскрыли объятия.
Я побежала и со слезами на глазах бросилась к ним. Их тёплые руки окутали меня. Я ощущала исходящее от них тепло. Мне было так легко на душе…что хотелось петь!
— Пойдём домой, — мама взяла меня за руку, — Я приготовила ужин. Мы так давно не собирались все за одним столом.
Я кивнула и позволила матери увести меня за собой.
Внезапно раздался плеск и жалобный писк. Я тут же остановилась и оглянулась. Что это было? Кто-то упал?
— Пойдём скорее, дочка, — отец взял меня за вторую руку, — Всё остынет.
Я нахмурилась. Там кто-то в воду упал!
— Подожди, я только посмотрю, что там случилось, — я попыталась высвободить свою руку, но неожиданно мамина хватка стала ещё сильнее.
— Маша, ты когда-нибудь научишься нас слушать?! Я сказала пошли в дом! — он повысила голос и от прежней улыбке не осталось и следа.
Я не понимала, что происходит.
Скулёж повторился.
— Я его только достану и пойду с вами! — я вновь дёрнулась.
— Да сдалась тебе эта шавка! — рыкнул отец и я испугалась, — Иди в дом! Немедленно!
Это не они. Мои родители никогда бы не стали говорить со мной так…
Резко вырвала свои руки.
— Я ему помогу, — я быстро развернулась и побежала к мосту.
В воде в полуметре от берега барахтался щенок. Он изо всех сил старался остаться на воде. Я начала спускаться к воде.
— Маша!!! — услышала я окрик матери.
Обернулась. Они с отцом стояли и смотрели на меня с такой решительностью, что я по-настоящему испугалась.
— Да вот же он! — в панике воскликнула я, — Я просто достану его и всё!!!
И я приблизилась вплотную к воде.
— Если ты коснёшься воды, то ты нам больше не дочь! — заявила мама.
Я замерла. Не может быть. Такого не бывает…
Бедный щенок начал захлёбываться и в какой-то момент он полностью скрылся под водой. Отодвинув на задний план непонятный страх, нырнула в воду.
Щенок тонул, но я успела ухватить его за лапу и дёрнуть на себя. Но когда я это сделала, он просто растворился в воде. Я почувствовала нехватку кислорода и поплыла вверх, но…я не могла всплыть. Меня начало скручивать ужас, поскольку я не могла вздохнуть…
…Втянув кислород, закашлялась.
Я оказалась в каком-то зале. Он был огромен, но я видела лишь большой стол, заставленный разнообразной едой. Её было так много, что казалось, будто она навалена в несколько этажей.
— Ты прошла первое испытание, — услышала я сзади.
Обернулась и увидела тарантула. Сглотнула и поднялась.
— Что? Где мы? — спросила я.
— Первое испытание всегда на человечность, — он странно подрагивала передними лапками, — И ты прошла его.
Удивлённо оглянулась. Прошла?
— Где мы? — повторила я свой вопрос, — И ты действительно со мной общалась? Это не моё воображение?
— Мы в глубинах твоего сознания, — ответила она наконец, — Я стражница Дикого Леса. Семья Кристабеля заперла меня тут несколько сотен лет назад. У них тут убежище. А мне скармливают неугодных.
О, как.
— Ты со всеми…играешь? — спросила я осторожно.
Всё, как настоящее. Даже от еды запах идёт.
— Да, — она подошла чуть ближе ко мне, — Каждое живое существо имеет право на жизнь. Но мне тоже необходимо питаться. Поэтому тех, кто не проходил мои испытания я съедала.
Она меня всё-таки съест. Я отстойный игрок.
— Я видела там много костей, — между прочим заметила я, — Кто-то спасался?
— Двое, — ответила она, — Я помогла им выбраться.
То есть возможность есть?
— У меня нет выбора, — покачала я головой, — Какое второе испытание?
Пожалуйста, спасите не меня, а их! Пусть они живут…
— Чревоугодие, — выдала паучиха, — Съешь что-нибудь со стола, и ты проиграешь.
Очень странное задание. Покосилась на стол. А запах приятный.
— В чём подвох? — тут же поинтересовалась я, — Сколько времени я должна продержаться?
Сейчас скажет год.
— Три минуты, — сообщила мне она, — Готова начать?
Всего-то?
— Да.
Тарантул отползла назад и вскоре исчезла. Я осталась одна. Не зная, что делать, села на пол. Стульев тут не было.
Спокойствие продлилось недолго. В животе заурчало. Самое время. Голова начала болеть. А вот приятные ароматы усилились. Понятно. Три минуты, всего три…
Через минуту я не могла разогнуться. Невероятная боль в желудке скрутила меня, у меня разве что звёзды из глаз не сыпались. Во рту постоянно скапливалась слюна, а перед глазами то и дело мелькала разнообразная еда. Я чуяла её запах. Мясо…сочное, горячее…боль усилилась и я застонала. В голове появилась пульсация, но я держалась. Голод был диким. Я не могла его перебить или как-то успокоить. Я хотело есть. Сумасшедшее желание, которое заставляло меня царапать каменный пол и обливаться слезами.
Когда мои страдания достигли пика, а от голода я ничего не соображала прямо перед моим лицом появился кусок хлеба. Обычного. От него исходил лёгкий пар и аромат…он был только что из печи, с хрустящей корочкой…и я потянулась к нему, рискнув.
Я взяла его в руки. Он был горячим. Слюни так и потекли…я смотрела на него и уже ощущала его вкус во рту, нужно было только положить его на язык и всё закончиться. Но…не ожидав от себя, я резко отшвырнула его в сторону. Ползти я не могла, поэтому я вся сжалась на сколько это было возможно и зажмурилась.
…Резко боль вся прошла. Я удивлённо открыла глаза. Не поняла. Я была…в спальне. Это была комната Алексэра. Всё такое же…где мы?!
— Поздравляю, ты прошла второе испытание, — в дверном проёме появилась моя мучительница, — Такими темпами я без обеда останусь.
Сглотнула. Как она это делает? Видимо после укуса она как-то проникла в мою голову…
— Мой яд открыл твоё сознание и я копошусь в нём, — словно прочитав мои мысли, выдала она, подползая ко мне, — Не встречала я ещё иномирянок. Твой мир такой…маленький и в нё совсем нет зелени. Как ты там жила?
Я осторожно взяла подушку и положила её на колени. Вспоминая ту боль…как она это делала?
— Твой мозг беззащитен и я могу манипулировать им, — вновь начала она, вводя меня в ступор, — По моему велению ты почувствуешь жажду, страх, голод.
Неужели это всё происходит в моей голове?! Подушка-то реальная! Я трогаю её…и кровать…как же так?!
— Тебе нравиться причинять людям боль? — тихо спросила я.
— Я тоже хочу жить, — ответила паучиха, — Меня кормят редко.
Я её понимала. Отчасти.
— Почему ты не сбежишь? — удивилась я, — Тебе нравиться быть на побегушках у этих…садистов?
Она медленно подползла ещё ближе.
— Я в плену уже больше ста лет, — отозвалась она, — Мой дом скорее всего уже замело песком, поскольку жила я на окраине Дикого Леса.
Она, как цепной пёс, которого травят на всех неугодных.
— Ты можешь найти себе новый дом, — выдала я с чувством, — Ты же стражница этого леса.
— Я привыкла жить здесь, — она клацнула челюстями, — Да и не выбраться мне отсюда. Я слаба по большей части. Если бы я ела чаще, то могла бы попытаться вылезти во время кормёжки, а так…