Обезоруженные солдаты ландштурма помогли прикрепить суда. Любопытное зрелище представляла эта сотня мастодонтов, покачивающихся на высоте дома на крепких канатах, удерживаемых якорями и чугунными брусьями.
Газовый завод находился на противоположном конце города. Аэрадмирал, в сопровождении группы офицеров и солдат, отправился туда; я и Пижон присоединились к ним. Мы проехали на автомобилях через весь Аугсбург — угрюмый, безмолвный, будто вымерший. Согласно распоряжению аэрадмирала, жителям запрещено было выходить на улицу. Гробовая тишина, царившая в большом городе, производила зловещее впечатление.
Когда мы прибыли на завод, четыре аэрокара были уже наполнены газом — светильным, за отсутствием водорода; остальные шесть инвалидов дожидались своей очереди, крейсируя на высоте двухсот метров над заводом.
Убедившись, что работа идет исправно, аэрадмирал вернулся в ратушу, где принял от бургомистра контрибуцию и триста номеров «Аугсбургской газеты». Затем мы хотели сделать прогулку, но испортившаяся погода заставила адмирала отказаться от этого намерения. Пошел дождь. Черные, ничего доброго не обещающие, тучи сгустились как раз над Кенигсдорфом.
Аэрадмирал, видимо был, недоволен таким оборотом дела. Лицо его нахмурилось. Дурное настроение духа еще усилилось, когда, отправившись вторично на завод, мы узнали, что пополнение шаров газом замедлилось. Восемь были уже готовы в какие-нибудь четыре часа, но с остальными двумя дело затянулось.
— Давление ослабело, — объяснил главный инженер, — давление ослабело. Что же прикажете делать, г. аэрадмирал, ведь мы доставили за четыре часа более двенадцати тысяч кубических метров газа! Без подготовки… Постараемся закончить к шести часам, раньше и думать нечего.
Оставалось только примириться с этой отсрочкой.
Поговорив с капитанами «Сивеля» и «Андрэ», двух еще не наполненных аэрокаров, аэрадмирал со всеми своими спутниками отправился обратно на Кенигсдорф.
Вернувшись на «Монгольфье», я занялся в ожидании отлета чтением газет.
Я узнал, что германская и французская армии, мобилизованные в течение суток, сосредоточились в Лотарингии и в Арденнах. Неизвестно было, произошли ли какие-нибудь сражения. Корреспонденты не были допущены ни в ту, ни в другую армию, а бездымная и бесшумная артиллерия делала бой неслышным.
Япония присоединилась к Англии и вступила в борьбу с Соединенными Штатами, начавшуюся большим морским сражением при Гонолулу.
Россия и маленькие государства еще воздерживались.
Огромная статья сообщала подробности о разрушении Мюнхена и уничтожении вспомогательных поездов.
Я взялся за вчерашний номер, и мне сразу бросилась в глаза заметка, которую я проглотил в несколько секунд, почти не веря своим глазам — заметка следующего содержания:
Несколько часов тому назад мир в Европе и Северной Америке сменился войной. Все заставляет думать, что благодаря новейшим изобретениям, действие которых доведено до максимума — бесшумным пушкам, бездымному пороху, удушающим бомбам, стрельбе на двадцать пять километров, подводным и воздушным флотам — резня превзойдет все, что было видано до сих пор.
Комбаттанты, воюющие на воздухе, уже начали разносить смерть и гибель. Сообщают о появлении какого-то таинственного аэрокара, совершившего уже ряд нападений. Так как последние направлялись против французских аэрокаров и фортов, то возникло предположение, что этот воздушный крейсер принадлежит Германии. Но берлинское адмиралтейство заявляет, что ему неизвестен какой-либо военный дирижабль, которому поручено действовать отдельно.
Этот загадочный воздушный корабль — черного цвета, напоминает формой черепаху — впрочем, он обладает таким быстрым движением, что форму его не удалось определить с уверенностью; иные утверждают, будто она меняется. По-видимому, он вооружен настоящими пушками, посылающими на землю гранаты. Вчера (20) его видели близ Вердена, сегодня (21) в Савойе. Ему приписывают взрыв в Монбланском арсенале. Клубок легенд уже создается вокруг этого незнакомца, окрещенного „Черным Корсаром“».
Я вспомнил о катастрофе с «Южным», о взрыве в Монбланском арсенале. Кто же этот неведомый враг, вооруженный, по-видимому совершенно новыми средствами разрушения?
Я спустился на равнину, чтобы отыскать аэрадмирала и узнать его мнение. Я нашел его под дождем, отдававшим какие-то распоряжения, относительно предстоящего отлета. Он успел уже просмотреть газеты, но отнесся к заметке о «Черном Корсаре», как к выдумке.