— Блядь, — выдохнул я. — Она действительно выглядит счастливой. — Это было трудно признать, и я не знал почему. Я хотел, чтобы ей нравилось в Перекрестке. Здание клуба тоже было ее домом. Я хотел, чтобы она почувствовала, что это то место, к которому она могла бы принадлежать в будущем. Место, которое защищало ее от бед и где я был ее крепостью. Экс сжал и опустил руку.
— Она не твоя, брат. На спине у нее нет нашивки о собственности.
Я сразу же снова разозлился и напрягся.
— Пока нет.
Рейт тихо присвистнул.
— Я, блядь, так и знал.
Экзорцист усмехнулся и покачал головой.
— Вытащи голову из своей задницы, Патриот. Есть множество братьев или Перспектив, которые были бы не прочь познакомиться с ней поближе.
— Отвали, — одними губами бросил я в ответ, на самом деле не разозленный, но достаточно раздраженный, чтобы сдержать свой гнев.
Впервые я понял, что Мими может испытывать чувства к кому-то другому. Возможно, ей уже понравился Тень, и она заинтересовалась им. К черту это. Я разыгрывал свои карты аккуратно и медленно, давая ей все время, которое ей было нужно для исцеления. Чтобы преодолеть ее душевные и физические шрамы, потребуется время. Я понимал это, но, возможно, я был не совсем ясен, когда сказал ей, что хочу, чтобы она осталась в моей комнате. Я не хотел другую женщину. Ни одна клубная девушка не была и вполовину такой безупречной. Никто другой не был таким красивым, вдумчивым или умным, как моя Мими. Она была жесткой, и она была сильной.
Она была моей.
Очевидно, мне нужно было сделать свой ход, пока я не упустил свой шанс, и мое милое маленькое солнышко не подарило свои лучезарные улыбки другому парню.
— Как пообщалась прошлой ночью? — Спросил Тень, сортируя карты в своей руке.
— Лучше, чем я представляла. Было приятно снова смеяться и получать удовольствие от этого. — Перетасовав карты в руке, я положила их рубашкой вверх на стол и посмотрела на своего друга. — Все еще немного странно, но я завожу друзей, и в этом весь смысл.
— Конечно, — согласился он, положив свои карты на стол, прежде чем откинуться на спинку стула. — Сегодня не чувствую карт.
— Я тоже, — честно призналась я. — Я чувствую себя взаперти, как в клетке. Я ненавижу это чувство.
— В этом я полностью с тобой согласен.
— Хотелось бы, чтобы у нас здесь было чем заняться. Если ты не пьешь, не куришь и не хочешь играть в видеоигры, то больше ничего не остается.
Смех вырвался из его груди.
— Черт. Я неделями пытался заставить тебя поиграть в Call of Duty.
— И это все еще нет, — добавила я со смехом.
— Видишь? Ты веселишься.
Ухмыльнувшись, я покачала головой.
— Это просто подло.
Он поднял руки и скрестил их за головой.
— Мы могли бы немного погулять.
Я бросила на него взгляд.
— Кто произносит это слово в твоем возрасте?
— Что? Я интеллектуал. — Тень указал на свою голову. — Там, наверху, много ума.
— Ага, — подразнила я.
— Серьезно, Наоми. Все заняты последним ремонтом и уборкой. Я вышел из этого из-за того, что мне приходится нянчиться с твоей задницей.
— Ты придурок! — Закричала я, наклонившись вперед, и ударила его по руке. — За это я должна заставить тебя убрать мою ванную.
Смеясь, он поднял руки.
— До тех пор, пока ты не испражняешься на милю длиной, как Мамонт.
Черт. Я не хотел этого знать.
— Фу. Ты отвратителен.
— Давай убираться отсюда. Я возьму клетку. Никто тебя не увидит.
— Я не собираюсь садиться в клетку! — Взвизгнула я, вскакивая.
Тень начал смеяться так сильно, что фыркнул, а затем чуть не свалился со своего места.
— Это то, что байкеры называют транспортным средством.
— О, — выдохнула я, готовая ударить его снова. — Ты знал, что я подумаю, что это настоящая клетка.
Он пожал плечами в ответ на обвинение.
— Может быть.
— Тогда забери меня отсюда к чертовой матери. Я не хочу видеть эти стены в течение нескольких часов.
— Давай выкатываться.
Выкатываться? Должно быть, это байкерская фишка. Следуя за Тенью, я прошла через Перекресток и несколько пластиковых барьеров, обходя ведра и припасы. Повсюду было столько всего, что ускользнуть незамеченным было нетрудно. Мы взяли один из внедорожников, принадлежавших автомастерской. Логотип был нанесен по бокам и на задние двери. Тонированные стекла не позволили никому заметить, что я была внутри, когда мы приблизились к главным воротам, и Жаба пропустил нас. Я вздохнула с облегчением, как только мы оказались на свободе, и повернулась к своему другу.
— Куда бы ты хотел пойти?
— Ты покинула Перекресток и спрашиваешь меня? — Он бросил на меня быстрый взгляд. — Ты такая странная.
— Не имеет значения. После всего, через что я прошла, свобода есть свобода.
— Ха. Думаю, я это понимаю.
— Серьезно, куда бы ты пошел, если бы меня не было с тобой?
Его хватка на руле усилилась.
— Не знаю.
— Врунишка, — издевалась я, но потом поняла. — Могила Стефани. Верно?
Он не ответил, вместо этого сосредоточившись на дороге.
— Ты ведь еще не был там, не так ли?
Тяжело сглотнув, он покачал головой.
— Тогда мы пойдем вместе. Прямо сейчас.
— Наоми.
— Тебе нужно это сделать.
Он не стал возражать.
— Давай. Я буду рядом с тобой так же, как ты был рядом со мной. Обещаю.
— Черт, — прошептал он. — Хорошо.
Поездка была недолгой.
Я не обращала внимания на дороги или какие ориентиры отмечали пустыню вокруг нас. Я была слишком сосредоточена на Тени и обеспокоена тем, что он стал замкнутым и угрюмым. Я не осуждала его, поскольку не могла представить, что кто-то, о ком я заботилась, был вырван из моей жизни таким жестоким образом. Ему было больно, и я не знала, что сказать, чтобы унять эту боль.
Мы припарковались и тащились по раскаленному песку пустыни, пока не прибыли к месту назначения. Тень почти ничего не сказал, когда мы подходили к могиле Стефани. Его подбородок опустился, и мне показалось, что я увидела слезы в его глазах, прежде чем они скрылись из виду. Его плечи поникли, и я попыталась отвести взгляд, но затем я заметила, как его руки сжались в кулаки по бокам, и ярость внутри начала нарастать.