Он наклонил голову и запечатлел легкий поцелуй на кончике моего носа.
— Я твой спасательный круг, помнишь?
Вздохнув, я ответила с юмором, зная, что если я этого не сделаю, то только разрыдаюсь.
— Больше похож на боксерскую грушу.
— Я твоя опора, солнышко. Меня довольно сложно нокаутировать.
13
— Давай. Мы собираемся прокатиться.
— Ч-что? — Спросила она, запинаясь в словах. — Ты шутишь?
— Нет.
Я чертовски уверен, что не шутил.
У нас было меньше трех дней до того, как с Джонсом и Резниковым начнется дерьмо. Они пока не предпримут никаких действий, поскольку это может поставить под угрозу их отправку. Это был мой последний шанс вывести ее в свет и устроить свидание, хотя бы днем.
Джонс несколько раз писал мне на телефон, но я проигнорировал его попытку вывести меня. Мудак получит по заслугам, и мой Жнец не может дождаться, когда он начнет умолять. Прямо перед тем, как я пожну его никчемную душу, я хочу убедиться, что он знает, что это все ради Мими.
Моя рука скользнула в ее руку, и я вывел ее на улицу, где в длинном ряду стояли все наши байки, выкрашенные в металлический цвет, хромированные, которые сияли на солнце Невады, как новенький пенни. Чертовски красивое зрелище. Полуденное солнце заставляло каждый из них сверкать. Никогда не видел ничего настолько чертовски совершенного. Перспективы проделали прекрасную работу по поддержанию их в достаточной чистоте, с них можно было есть.
Я потянул Мими к своему байку, и она сверкнула улыбкой, взглянув на танк.
— Вау. Ты буквально источаешь патриотизм, ты знаешь это?
Мой танк был раскрашен в красный, белый и синий цвета и безупречно блестел. Она была права. Эти звезды и полосы определяли, кем я был, и я гордился этим фактом.
Сжав один раз, я отпустил ее руку, когда потянулся за шлемом.
— Да. Мне нравится, когда мой флаг на всем. Знак сопричастности и гордости для меня, — признался я. — Тебе придется надевать шлем всякий раз, когда ты катаешься. Никаких компромиссов по этому поводу. То же самое касается того, чтобы прикрыть кожу и надеть ботинки на эти изящные ножки.
Она кивнула, в голубых глазах ее плясало возбуждение.
— Ага.
Потребовалось всего несколько секунд, чтобы надеть шлем на ее длинные волосы и затянуть ремешок под подбородком.
— Выглядишь как крутая байкерша, солнышко.
— Да! Тогда скорее посади меня на этот мотоцикл! — Взвизгнула она, и один из Перспектив захихикал.
— Ну и куда ты направился? — Я услышал знакомый голос, окликнувший нас.
Раэль прислонился к стене здания, кивнув головой в сторону меня и Мими.
— Никто не выходит один.
Я отшил его.
— Перестань ныть и следуй за мной.
Смешок слетел с губ Раэля.
— Рейт приближается. Я буду не далеко от вас.
— Старайся не отставать!
— Не проблема, брат. Ты будешь в моей пыли, когда я оглянусь через плечо.
Патриот оседлал свой танк, перекидывая ногу, его мышцы вздувались при каждом движении. Мощные, покрытые татуировками руки были покрыты чернилами от рукавов его футболки до самых запястий. Черные кожаные перчатки сжимали руль там, где находились его руки, беря под контроль массивного зверя, с которым он управлялся с легкостью. Он был сексуальным и уверенным в себе и настоящим байкером-плохишом.
Не могу сказать, что мне это не нравилось.
— Запрыгивай за мной, детка.
Это была не первая моя поездка на мотоцикле, но волнение все равно присутствовало. Мне удалось перекинуть ногу и устроиться позади него, обвив руками его талию. Близость была иной, чем когда он обнимал меня или мы лежали рядом друг с другом на кровати в его комнате. Даже спя бок о бок, мы не были полностью поглощены друг другом. Мои щеки загорелись, когда я подумала о том, что мое ядро было прямо напротив его задницы.
Не пялься на то, как эти узкие джинсы подчеркивают его мускулистые бедра, Мими. Блядь. Стукните меня.
— Всегда держись. Никогда не отпускай ни по какой причине и двигайся со мной, а не против меня. Поняла?
— Конечно.
Мотоцикл с ревом ожил, у меня перехватило дыхание, и я крепче вцепилась в него. Стальной зверь у меня между ног мощно заурчал, и впервые с момента моего изнасилования я почувствовала интимную ласку возбуждения. Ерзая на сиденье, я пыталась не выдать тот факт, что мой клитор гудел, возбуждая меня. От вибраций у меня слегка застучали зубы, и энергия разлилась по поверхности кожи, призывая меня потерять контроль и позволить соблазнительному шепоту возбуждения раздуть пламя сексуальной потребности.
У меня вырвался задыхающийся визг, и я показала Патриоту поднятый большой палец.
— Знал, что тебе это понравится, — объявил он с дерзкой улыбкой.
Мы начали двигаться, мотоцикл медленно покатился назад, а ботинки Патриота заскользили по земле, удерживая нас в вертикальном положении и даже не опрокидывая влево или вправо. Слегка повернувшись, мы оказались лицом к главным воротам.
— Ты готова?
— О да! — Кричала я, заставляя его смеяться.
Мы подъехали к главным воротам и прошли через них, я крепче обняла его, предвкушение росло по мере того, как мы перебирались на другую сторону и выходили в пустыню. Прошло несколько ударов сердца, прежде чем Патриот нажал на спуск и весь потенциал его Харлея был раскрыт.
Моя голова откинулась назад, когда мы умчались, и громкий вздох сорвался с моих губ. Мои пальцы крепче сжали его торс, когда мы выехали на шоссе 95 и взлетели, как пуля, выпущенная из пистолета.
Возбуждение затопило каждую клеточку моего тела, и я чуть не подпрыгнула на сиденье.
Это было потрясающе!
— Раскинь руки, солнышко. — Патриот перекрикивал ветер.
— Зачем? — Крикнула я в ответ.
— Я хочу, чтобы ты летала!
Эндорфины пронеслись через меня, когда я отпустила и сильно сжала байк бедрами. Это шло вразрез со всем, что я знала о безопасности, но в то же время я не могла не чувствовать себя отступником. Моя голова откинулась назад, и я медленно ослабила хватку на талии Патриота, широко раскрыв руки, когда ветер прошелся по моей коже, развевая мою одежду на ветру.