— О, Боже, я так близко, — объявила она, увеличивая скорость, с которой двигала своими талантливыми бедрами.
— Потрогай себя, — приказал я, наблюдая за тем, как она откинулась назад и как мой член входил в нее, утверждая, что Мими моя с каждым ударом. — Я хочу посмотреть, как ты играешь со своим клитором.
Ее рука опустилась вниз, и она задела этот чувствительный комочек нервов, раскачиваясь быстрее по мере усиления удовольствия.
— Дейл! — закричала она, и я был рад, что ее тело содрогнулось, хлынула жидкость, как доказательство того, что ее оргазм залил нас обоих, потому что я был готов взорваться.
Я кончил одновременно, наполнив ее своей спермой, и это дало мне торжествующее удовлетворение пещерного человека, узнав, что я заклеймил ее как свою, отдав часть себя, которой я никогда не осмеливался поделиться с другими. Моя игра всегда была отрывной. До сих пор.
Идея детей внезапно показалась не такой уж плохой, когда я посмотрел в ее глаза, грудь вздымалась, и я нашел любовь, которую я чувствовал в отражении. Она приручила меня и даже не знала об этом. Я принадлежал ей настолько, что готов сделать ее своей женой.
Я не сомневался, что из нее получится идеальная старушка.
Я обнял ее свободной рукой за талию и прижал к себе, запечатлев поцелуй на ее макушке.
— Должен тебе кое-что сказать, солнышко.
Ее голова поднялась, и улыбка, украсившая ее губы, соответствовала прозвищу, которое я дал ей в день нашей встречи.
— Я тоже.
— О? Хочешь начать первой?
Она покраснела.
— Нет.
— Сначала нужно развязать мне другую руку.
Она засмеялась и потянулась вверх, развязывая шелк, когда он с шелестом упал на простыни. Как только я был полностью свободен, я приблизил ее к себе и посмотрел прямо в потрясающие голубые глаза, которые я так обожал.
— Я люблю тебя, Наоми. Ты вошла в мою жизнь и сделала ее достойной того, чтобы жить снова. Я, блядь, не могу представить ее без тебя сейчас.
— Дейл, — прошептала она, — я тоже безумно люблю тебя.
— Я хочу, чтобы ты стала моей старушкой. — Я надеялся, что, черт возьми, она поняла, что это значит, потому что, это приглашение в мою жизнь, которую я люблю как Жнец и брат Королевских ублюдков.
— Хорошо. Я не уверена, что мне нужно делать, но я разберусь с этим.
— Черт возьми, да, ты разберешься. Ты рождена для этой жизни, детка.
Она опустила голову и положила ее мне на сердце, когда я заключил ее в свои объятия.
— Я бы никогда не поверила, что заслуживаю такого будущего. Ты показал мне, что надежда существует, и впустить ее нормально.
Я не знал, что я сделал в этом мире, чтобы заслужить ее нежность и свет, но я чертовски рад, что нашел ее в тот день.
— Я знаю, солнышко. Это блядь так потрясающе.
19
— Церковь, — объявил Грим, прислонившись к двери, которая вела в часовню. Я последовал за ним, руководствуясь мышечной памятью больше, чем чем-либо еще. Моя голова витала в проклятых облаках, и это был первый раз, когда я был так счастлив с тех пор, как присоединился к Корпусу.
— Черт, — прошептал я, опускаясь на стул, не обращая никакого внимания на своих братьев за столом.
— Почему ты выглядишь таким чертовски напуганным? — Спросила Раэль, слегка ударив меня по руке. — Ты достаточно близко, чтобы сидеть у меня на коленях, а я так не раскачиваюсь, брат.
По комнате было слышно несколько смешков, когда я моргнул, отодвигаясь в центр своего кресла. Моя задница чуть не приземлилась на пол.
Глупая усмешка тронула мои губы.
— Я блядь действительно напуган.
— И? — Спросил Грим, скрестив руки на груди, удивляясь, почему я выгляжу таким чертовски жизнерадостным для парня, который только что признался, что боится.
— Впервые я чего-то испугался с тех пор, как отправился в путешествие дьявола.
В комнате воцарилась тишина.
— Я люблю Мими.
— Новый флэш, — пошутил Рейт. — Мы все это знали уже в течение нескольких недель.
Я покачал головой.
— Нет, чувак. Я чертовски люблю ее. Навсегда влюблен в нее. Хочу сделать ее своей старушкой.
На лицах всех моих братьев появились улыбки.
— Тогда это официально, — объявил Грим. — Дай ей нашивку на собственность.
— Да, черт возьми. Собираюсь сделать так, чтобы это произошло в эти выходные.
Смех заполнил комнату, когда я потер затылок, улыбаясь достаточно широко, чтобы выглядеть идиотом.
— Она делает меня счастливым. Меня больше не преследуют мои демоны, и это серьезное дерьмо.
— Да, это так, — согласился Рейт. — Рад за тебя, брат.
Я стучал кулаками по столу и улыбался, зная, что смогу посмотреть в лицо будущему, неопределенности и угрозам, с которыми сталкивается клуб, и всему остальному, что встретится на моем пути, пока Мими рядом со мной.
Двери в часовню распахнулись, и вошла компания, которую мы ожидали. Силовики из братских отделений выкрикнули приветствие, и это была перегрузка кожи. Последовали шлепки по спине и удары кулаками, когда Энджел, Презрение, Дрейк и Факел заполнили комнату. Последними вошли Гуль с Уайли, и это был громкий шум, поскольку мы все шутили, что старейший ублюдок должен был войти последним.
— Где Папа? Черт возьми, я нигде не могу появиться без того, чтобы в меня не бросили кучу дерьма.
Грим закурил и затянулся, кивнув головой в сторону Гуля.
— Иди сюда, упырь. Скучал по твоей большой заднице, доставляющей неприятности.
Гуль усмехнулся, пробираясь через комнату, когда я остановился перед Ангелом. Парень был почти такого же роста, как я, и у него была развязность, которую большинство женщин находили привлекательной. Девушки из клуба обычно приходили в восторг, когда он останавливался в Перекрестке. У него был особый дар, и я надеялся, что, черт возьми, нам никогда не понадобится его использовать.
— Привет, Ангел, — поприветствовал я, хлопнув его по плечу, когда мы пожали друг другу руки. — Рад, что ты смог прийти.
— Счастлив, что могу помочь.
— Всегда рад тебя видеть, брат.
Он кивнул головой в сторону Раэля, который одарил его ухмылкой.