— Перспектива находится за пределами комнаты Мими. Она в безопасности, — пообещал Рейт, глядя мне прямо в глаза.
— Хорошо, — я выдохнул с облегчением, расслабляя плечи, пока обуздывал своего Жнеца. — Я хочу, чтобы этот ублюдок отправился в Перекресток. Как только Мими проснется, я первым делом поговорю с ним.
— Да, брат. Я понял тебя.
— Мы сделаем это, — добавил Экс, стряхивая окурок сигареты на землю, прежде чем вытащить свой сотовый и начать набирать быстрое сообщение. — Сейчас я напишу Гриму.
Если бы Мими сейчас не боролась за свою жизнь, я бы никогда не смог уйти от этого мудака на земле. Подойдя к Рейту, я пнул наемного убийцу в живот ботинком, а затем выпустил дым, втягивая никотин через легкие, прежде чем вернуться к Мими.
Перспективе лучше защищать ее ценой своей жизни, иначе он пожалеет об этом.
2
— Он мой, — прорычал я, распахивая дверь подвала и сбегая вниз по каменным ступеням, которые вели в глубины нашей собственной версии ада. Подземелье было местом, где мы играли с нашими пленниками и выпускали зверей внутри.
Раэль стоял рядом со столом, на которым была заключена наша жертва. Толстые кожаные ремни удерживали его за запястья и лодыжки, прикрепленные к деревянным балкам, которые ограничивали все четыре угла. Внешние края были вырезаны, а канавки перемещались снаружи внутрь, опускаясь на четверть дюйма при каждом повороте по периметру. В результате стол, постоянно опускался вниз, пока не заканчивался сливом в центре, намного ниже тела несчастного ублюдка, который висел над ним.
Это было последнее изобретение Раэля, и я должен признать, что это была прекрасная вещь. Я видел кое-что странное за границей, но это было и вполовину не так хреново, как некоторые вещи, которые он изобрел или использовал. Этот конкретный стол был гениален, потому что только части корпуса опирались на дерево. Туловище и бедра обычно напрягались, пытаясь найти удобное положение, что было нелегко. Ремни все время держали конечности туго натянутыми и абсолютно прямыми. Можно было использовать любой метод пыток, а утечка обеспечивала минимальный беспорядок. Раэлю нравилось создавать хаос, но он чертовски раздражался из-за уборки.
— Он уже что-нибудь сказал? — Спросил я, глядя на парня сверху вниз.
— Нет.
— А ты?
Он повертел в руке охотничий нож с зазубренным лезвием.
— Пока нет. Жду тебя.
— Ты просто хочешь посмотреть, как он истекает кровью.
— Не могу отрицать правды, — признал он со смешком.
— Тогда давай приступим.
Раэль широко улыбнулся, когда я подошел, заметив Рейта, выходящего из тени. Я поднял ему подбородок, а затем уставился на невезучего ублюдка, достаточно тупого, чтобы работать с русскими и быть пойманным.
— Кто ты?
Тишина.
— На кого ты работаешь?
Легкий стон сорвался с его губ, но больше ничего.
— Последний шанс, — предупредил я. — Что ты знаешь об убийце, отправленном в больницу?
Все, что я получил, был пустой взгляд.
— Заставь его говорить, — прорычал я, отступая, когда Раэль приблизился.
Он прижал нож к одному из сосков нашего пленника. Последовал быстрый взмах, и лезвие прошло сквозь его плоть, как теплый нож сквозь масло. Крики вырвались из его груди в быстрой последовательности, когда Раэль размахивал отрезанным соском перед его лицом.
— Я заставлю тебя съесть другой. — Сумасшедший ублюдок.
Это, должно быть, напугало парня до чертиков, потому что он начал рыдать и вопить, что он Перспектива Скорпионов.
— Как тебя зовут, придурок?
— Шут.
Рейт хихикнул.
— Ты действительно выглядишь немного забавно, у тебя нет одного соска.
Глаза Раэля заблестели, когда он предвкушал, что снова воспользуется ножом.
— Расскажи мне, что ты знаешь, — приказал я, скривив губы в оскале. Мне уже было скучно. Это дерьмо заняло слишком много времени.
— Русский! Он тот, кто потребовал нашей помощи.
— Какой русский?
— Рези, э-э, Резников.
— Что еще?
— Они просили убедиться, что девушка в больнице получила по заслугам.
Бросившись вперед, я выпустил своего Жнеца и опустил голову, попадая прямо в лицо Шуту.
— Ты расскажешь мне каждую деталь, которую сможешь вспомнить, или я залезу тебе в грудь, вырву твое бьющееся сердце и полакомлюсь твоей плотью, пока ты еще жив.
Шут начал волноваться, и я услышал, как что-то капает внутри стола, стекая по дереву в канализацию. Воздух наполнился запахом аммиака, и я понял, что этот мудак только что обоссался.
— Ты не потерял хватку, не так ли?
Моя голова резко поднялась, и я наткнулся на темно-багровый взгляд единственного существа в этом мире, которое обладало большей властью, чем я.
Люцифер, блядь, Морнингстар.
С МЕНЯ ХВАТИТ.
Выпивка и наркотики. Бесконечные шлюхи, которые покидали мою постель. Пробуждение без памяти о том, что я сказал или сделал, потому что я преследовал следующий кайф.
Ни одна из этих вещей не изменила ситуацию и не помогла.
Мои кошмары и воспоминания все еще сохранялись.
Я продолжал пытаться найти способ успокоить разъяренного зверя внутри, и ничего не получалось. Я был потерян с тех пор, как покинул Афганистан. Пустая оболочка человека, который завербовался десятилетием ранее. Измученный чувством вины, потерей и шрамами, которые опустошили мое тело, я был не в состоянии двигаться вперед. Оказавшись в каком-то порочном подвешенном состоянии, я не видел другого выхода, кроме как покончить с собой.
Казалось логичным. И Легко.
Никогда особо не задумывался об этом, когда перекинул одну ногу через свой Харлей и завел двигатель. Я был на шоссе 95 и ехал по середине дороги пятнадцать минут спустя, ожидая, когда первая машина направится в мою сторону. Может быть, я подумал, что то, как Джекс Теллер выбрал свою судьбу и концовку, было слишком поэтичным в последнем эпизоде "Сынов анархии". Мне было насрать. Мне нужно было оставить эту боль и ярость позади, и я не видел другого решения.