– Не слишком, но во всяком случае я откровенен. Но оставим лучше эти фразы. Будьте добры сказать мне коротко и ясно, по какому делу вы явились ко мне?
– Этого я в двух словах не могу сказать, – ответила Диана с насмешливой улыбкой и снова опустилась в кресло, – впрочем, прежде всего должна вам заявить, что я не бежала из заключения, а была помилована.
– Иначе и не могло быть, – холодно отозвался Ник Картер, – хотя я нисколько не сомневаюсь в том, что вы были бы способны и на побег. Но тогда вы, по всей вероятности, не явились бы ко мне, так как рисковали бы тем, что я кратчайшим путем отправил бы вас обратно в тюрьму. Но теперь я попрошу вас говорить о деле, приведшем вас сюда.
Ник Картер стоял посреди комнаты, скрестив руки на груди.
– Быть может, вам интересно также узнать, что братья и сестра Ларю тоже уже не находятся больше в тюрьме? – снова заговорила Диана тем же насмешливым тоном.
– Это меня не интересует, пока мне до них никакого нет дела.
– Рудольф сошел с ума и его отправили в дом для умалишенных преступников.
– Хитро придумано, – заметил Ник Картер со злобной улыбкой, – благодаря этому он избежал виселицы.
– Макс умер, – продолжала Диана, – он повесился в своей камере. Оливетта тоже уже не в тюрьме, а в тюремной больнице. Что касается меня, то я хотела сказать, что я была помилована по ходатайству министра внутренних дел, после того, как два года томилась в тюрьме.
– Я лично глубоко сожалею о том, что вас так скоро выпустили, – насмешливо заметил Ник Картер.
– Да знаете ли вы, что мне пришлось выстрадать в этом земном аду? – воскликнула Диана, причем голос ее задрожал и глаза засверкали, – там, где мне недоставало того комфорта, без которого я просто жить не в состоянии? Рассказать ли вам, до каких пределов выросла во мне ненависть к тому, кто был причиной моего заточения? Что эта ненависть охватила все мои мысли и чувства, и что я имею теперь одно лишь безумное желание, ненасытную жажду мщения?
Произнося эти слова, Диана страшно изменилась в лице.
Глаза ее метали молнии. Полные губы дрожали от волнения, лицо приняло столь грозное выражение, что ее трудно было узнать.
Всякий, кто увидел бы Диану Кранстон в таком состоянии, понял бы, что она могла быть страшным, неумолимым врагом.
А Ник Картер при виде этой страстной вспышки только пожал плечами.
– Неужели вы не понимаете, какое ужасное несчастье вы мне причинили? – произнесла Диана.
– Не стоит говорить об этом, – холодно ответил сыщик, – ядовитой змее, чтобы обезвредить, следовало раздавить голову.
– Этого оскорбления я вам никогда не прощу, – прошипела она.
– Я скажу вам, для чего я явилась сюда.
– Вероятно, только для того, чтобы попусту беспокоить меня.
– Нет! Для того, чтобы сказать вам, как я вас ненавижу! Чтобы известить вас о том, что я снова на свободе, что буду проклинать вас до последнего своего издыхания, так как вам обязана пребыванием в тюрьме, в этом аду, пытки которого я должна была безропотно сносить! И еще я явилась для того, чтобы заявить вам, что отомщу вам за все причиненное мне зло!
– Что это, угроза, что ли? – презрительно спросил Ник Картер.
– Думайте, как хотите, – воскликнула она и злобно захохотала, – ведь вы, говорят, великолепно умны.
– Вы скоро закончите ваши словоизвержения? – спросил Ник Картер.
– Нет еще! Я хотела вам заявить, что сегодня Рудольф ночью совершит побег из дома умалишенных!
Если Диана ожидала изумить сыщика этим заявлением, то сильно ошиблась.
Он принял ее сообщение с таким равнодушным видом, что она не удержалась спросить:
– Неужели вы полагаете, что можете игнорировать мои угрозы?
– Они не производят на меня решительно никакого впечатления, – спокойно возразил Ник Картер, – и вы сами будете интересовать меня только начиная с того момента, когда снова встанете на путь преступлений. Причем я вам теперь уже обещаю, что во второй раз вас будут судить не мягкосердечные присяжные, и что тогда не избежать эшафота.
– Приговор суда был вполне справедлив! Я не убивала Наталью!
– Конечно, вы были слишком умны для этого. Но кто руководил всем заговором, кто заставлял плясать марионеток? Смертельный удар нанес, правда, Макс Ларю, но сам план убийства возник в вашем мозгу. Но теперь довольно. Я обыкновенно вежлив с дамами, но беседа с вами мне отвратительна. Потрудитесь сказать, что вам от меня угодно, и уходите из этого дома.
– Я уже сказала вам все: явилась сюда для того, чтобы заявить вам, что рано или поздно я осуществлю мою месть!
Она громко выкрикнула эту фразу, очевидно, потеряв всякое самообладание при виде насмешливого презрения сыщика.
– Я не имею возможности тратить время на выслушивание подобных бессмысленных фраз, – сухо прервал ее Ник Картер, – и попрошу вас удалиться. Я не хотел бы принимать энергичные меры по отношению к женщине, как бы низко она ни пала.
Она как-то нервно расхохоталась, глядя на сыщика с нескрываемой ненавистью.
– Я невысокого мнения о вашей благовоспитанности, – воскликнула она, – но все-таки вы не осмелитесь дотронуться до меня!
– Вы совершенно правы, сударыня. Подобные обязанности обыкновенно исполняет прислуга! – резко возразил Ник Картер.
Он отступил на шаг и прикоснулся к кнопке электрического звонка.
Вошел лакей.
– Иосиф, – обратился к нему Ник Картер, – верно ли идут твои часы?
– Сию минуту, мистер Картер? На моих часах теперь тринадцать минут девятого.
– Правильно. Так вот, слушай: ровно через пять минут ты выпроводишь эту особу на улицу, если она не предпочтет уйти раньше добровольно. Она – помилованная арестантка, а потому не в праве претендовать на вежливое обращение.
– Слушаю, мистер Картер, – ухмыльнулся Иосиф, – будет исполнено.
Ник Картер повернулся и так быстро вышел из комнаты, что Диана не успела сказать ни одного слова.
Иосиф с часами в руках встал перед непрошенной гостьей.
Она смотрела на него в упор.
– Вы не осмелитесь исполнить приказание вашего барина, – прошипела Диана по прошествии одной минуты.
Иосиф ничего не ответил, а все смотрел на часы.
– Вы слышите? Вы – болван! – крикнула она и топнула ногой.
Но Иосиф был глух и нем, как стена. Он не сводил глаз с часов, наконец он начал считать вполголоса.
– Болван! Ты отлично подходишь к такому барину, как Ник Картер! Он невежа!
– Семь. Восемь. Девять. Десять, – спокойно считал Иосиф.
– Передай ему, что рано или поздно я его убью, – прошипела она, вне себя от ярости, – скажи ему, что я заставлю его страдать, как не страдал еще ни один смертный! Скажи ему...
– Двадцать восемь. Двадцать десять. Тридцать.
Иосиф закрыл крышку часов и кашлянул.
– Сударыня, – заговорил он с важным видом, – вы слышали приказание мистера Картера? Потрудитесь убраться. Да поскорее. Поняли?
Диана Кранстон отступила на шаг и подняла руку как бы для удара.
Но Иосиф это мало тронуло.
Он подошел к ней и положил ей руку на плечо.
Она попробовала вырваться, но он не отпускал ее.
Вдруг она так сильно укусила его за руку, что он с криком отдернул руку.
Вместе с тем она быстро направилась к двери.
На полпути она вдруг обернулась, выхватила из кармана револьвер и швырнула его в Иосифа.
Это произошло столь неожиданно, что у лакея не хватило времени уклониться в сторону. Револьвер попал в него с такой силой, что он пошатнулся и схватился руками за стул.