– И с каких пор поступления, превышающие расходы, стали считаться нерентабельными?
– Не забывайте, что подобное требует согласования с Раем. Переговоры займут около семи дюжин дней и даже дольше, – веско ответил наместник на скептическое замечание и продолжил вести протокол.
Другой голос возразил:
– Вы называете излишне долгий срок.
Говоря по чести, Ал’Берит назвал верхние пределы усреднённого. Но он с хорошо разыгранным удивлением осведомился:
– Разве?
– Ангелы заинтересованы в кристаллах.
– Также, как и в собственной гордости.
– В таком случае, быть может, Вашему превосходительству стоит заняться этими переговорами лично? – вкрадчиво поинтересовался некто иной и последующие слова навели Ал’Берита на мысль, что выступающим является Ахрисса. – В книгах людей говорится о том, что Бог создал мир за семь дней. Можно сказать, что вы повторили сей подвиг, за это же время покончив с устремлениями Рая заменить человечество.
– И до сих пор остаётся тайной, что заставило вас действовать с подобным напором, – тут же заинтересовался некто.
– Требую не уходить за пределы обозначенной темы совещания, – подал грозный голос Агхторет.
Спокойно завершив движение пера, Ал’Берит ответил:
– До начала обсуждения кандидатуры для ведения переговоров, прежде всего следует прийти к заключению об их необходимости. И потому вынужден акцентировать ваше внимание на том, что получение положительного решения всё равно займёт около семи дюжин дней. Кроме того…
Виконт говорил и делал вид, что равнодушен к пристальным взглядам советников. Несмотря на произносимые им актуальные причины оставить всё, как есть, не только они почувствовали его личную заинтересованность в поднятом вопросе. Несколько более рьяно, чем следовало, он отстаивал свою точку зрения. И после того, как Заррахтаг произнёс: «Предложение отклонено», после того как Ал’Берит вышел из Башни Совета, не было ничего удивительного в том, что, прежде чем покинуть Ледяной Замок, наместник Аджитанта столкнулся со своим сеньором.
– Сегодня я был вновь удивлён вами, – мрачно произнёс герцог. – Два дня назад вы дали мне понять, что ни коем образом не намерены вставать на сторону оппонентов.
– Я посчитал, что за последнее время произошло предостаточно событий, которые в силу моего влияния на них нарушили свой ход. Нечто должно продолжать идти своим чередом. Несоблюдение естественности может привести к разрушению. Более ранний вывод из стазиса, как я уже озвучил, способен привести к крайне нежелательным последствиям. Человеческая психика чрезмерно хрупка.
– Несомненно, по людям вы уже становитесь экспертом, – позволил себе едко заметить Дзэпар и более сурово добавил. – И всё же я предпочитаю, чтобы ваше увлечение не затрагивало интересы моих земель.
– Я рассматриваю человечество только как ресурс, Ваше высокопревосходительство.
– В этом у меня нет сомнений. Увлечением для вас служит одна единственная особь.
– Позволю напомнить, что с момента назначения госпожи Пелагеи моим заместителем, интересы ваших земель не только не пострадали, но и выиграли. Безымянные Копи ещё долго могли оставаться безызвестными, – беспристрастно сообщил наместник Аджитанта, но его собеседник презрительно воскликнул:
– Ал’Берит, вы не убедите меня, что актуальность человека до обусловлена чем-либо, кроме вашего личного желания!
– Подобной цели я перед собой и не ставил.
– В таком случае, мне любопытно, почему мы продолжаем обсуждать персону этой женщины?
Все три головы Дзэпара смотрели только на стоящего перед ним демона.
– Потому что я действительно желаю вашей протекции в сохранении должности за нею. Госпожа Пелагея временно не в состоянии выполнять свои обязанности, Ваше высокопревосходительство, но не в моих стремлениях менять заместителя.
– За сегодня вам удалось удивить меня дважды, – заключил герцог, который ни за что иное, как за откровенную наглость, подобное прошение посчитать не мог. И потому его последующие слова сочились ядом и раздражением. – Быть может, мне следует поступить аналогично? Я могу напомнить вам, что несмотря на человеческое происхождение госпожа Пелагея, благодаря вашим же стараниям, числится служащей третьего ранга. Её намеренное устранение возможно обозначить как противодействие власти Князя.
Стоит сказать, «напоминание» прозвучало зря. Ал’Берит не только никогда не забывал об этом факте, но ныне даже вознамерился сделать на него ставку. В его планы входило поднять вопрос о соблюдении преимуществ статуса относительно женщины на наивысшем уровне, настолько ему потребовалась её неприкосновенность.