– И это всё? – хмуро поинтересовался брат, взирая на три смятые купюры не самого великого достоинства и горку железных монет. После чего скрестил руки на груди и посмотрел на сестру, как следователь на преступника, пойманного с поличным.
– Ты старше меня и работаешь, так что должен внести больше, – нашлась с ответом Лея. – Тогда полученной суммы хватит.
– Угу. Мне аванс опять не выдали. На что Катьку в кафе вести? А у нас с ней скоро годовщина со дня встречи.
– Это ты откуда помнишь-то?
– Да она сама мне уже целую неделю намекает, – поморщился Вовка. – Ещё и цветы купить надо… Чёрт! Надо было знакомиться ближе к лету. Нарвал бы на клумбе и всё.
– А зачем букет? Можно и одну розочку. Вроде как для одной единственной один и неповторимый цветик-семицветик.
– Хм, это идея, – воодушевился он и, раскрыв кошелёк, щедро выложил на диван ещё четыре купюры.
– И это всё, что ли? – округлила глаза Лея.
– Я же говорю. Аванс не выдали.
– Угу, – скептически хмыкнула она. – И потому на эту мизерную сумму мы должны приобрести нечто масштабное и полезное.
– А вот что дарить – это ты сама думай. Я денег больше внёс? Внёс. Так что организация на тебе.
Поспорить с этой логикой и хотелось, но не получалось. Вовка легко мог затребовать с неё дополнительные финансы. Не догадываться о том, что у сестры где-нибудь есть заначка, он просто-напросто не мог.
– У неё духи кончаются. Так что как вариант, – предложила Лея и отложила в сторону часть денег, по её мнению на это требующихся.
– Чего-то такая мензурка на двоих не будет смотреться, – поморщился парень, понимая, что оставшаяся сумма подходит разве что для покупки большой коробки конфет.
– Зато это именно для мамы. И нужно, и приятно, – надула губы она, намереваясь отстаивать свою точку зрения до конца. Однако не пришлось.
– Хорошо. Согласен. Но на остальное надо что-то посущественнее, а то тётя Галя точно нас «обласкает».
Козырь, именуемый «тётя Галя» был обыгран идеально. Родственница, всегда говорящая всё что думает прямо в лицо, не оставила бы без внимания скудность дара. И всё же идти на попятную Лее не хотелось. Она с некой надеждой обвела взглядом комнату и задержала взор на родительской кровати.
– А давай купим подушку? – осенило её. – Мама всё жалуется, что перья выползают. И острые такие.
Брат, сначала язвительно ухмыльнувшийся, задумался. Подарок выходил по финансам, да и по размерам основательным…
Ну и кто бы мог подумать? Оказывается, это изделие постсоветской текстильной промышленности стало чуть ли не Лееной подругой. Подушка сопровождала девушку годами, путешествуя из квартиры в квартиру. Из города в город.
«Хорошо, что ты со мной», – Лея снова прижала к себе подушку и подумала, что после такого грустного начала дня ни на какую работу идти уже не хочет. Отсюда вытекло и решение через часик позвонить начальству и сказать, что она де страдает от пищевого отравления. Мысль о подобном резко приподняла ей настроение, а принявший всё за чистую монету начальник – Василий Геннадьевич, и вовсе заставил забыть её про какого‑то там негодяя Альберта. Так что, постепенно, жизнь с кровати перетекла на диван и просмотр фильмов. При этом молодая женщина изворотливо игнорировала настойчивый шёпот совести, намекающей о необходимости уборки. И, наверное, утро Леи так и прошло бы в горизонтальном положении, если бы не звонок в дверь.
Удивляясь столь раннему визиту кого-то не пойми кого, она неторопливо и с опаской подкралась к двери, а затем с некоторой осторожностью посмотрела в дверной глазок. На лестничной площадке никого не было, но слух легко улавливал звук шагов этажом выше. То ли квартирой кто-то ошибся, то ли просто неудачно пошутил. Некоторое время она ещё постояла так, замерев, наблюдая и надеясь стать свидетельницей продолжения сюжета. Надежды оправдались. Послышался скрежет отпираемого замка и громкая женская ругань. Кажется, муж к Вере снова пришёл с ночной смены пьяным.