(Он помочился на пол. По-видимому, там, откуда он прибыл, раб повсюду следовал за ним с ведром. И шваброй.)
Maрия всегда претендовала на вкус и стиль, но, к сожалению, никогда их не имела, и поэтому зависела от толпы модных консультантов, чтобы помочь ей решить, кто будет Внутри, а кто станет Посторонним, и какие причуды и стили будут в моде в каждом Сезоне. Но воплощением этих решений в жизнь занималась Мария лично, ее капризы исполнялись беспрекословно. И поэтому советники локтями расталкивали друг друга, чтобы максимально приблизиться к Maрии, громко и взволнованно спорили из-за каждой мелочи, сопровождая это широкими, драматическими жестами. Которые иногда перерастали в сражения, с ударами и пощечинами. Советники одним словом или взглядом могли создать или уничтожить репутацию в обществе, и все это знали, и именно поэтому у этих несчастных было много знакомых, но мало настоящих друзей. Говоря по правде, наверное, в них было даже больше паранойи и неуверенности, чем в самих карьеристах, ловивших каждые их слово.
В конце концов, Maрии надоело или ее разозлило делать вид, что меня нет, и она резко приказала всем остальным выйти из комнаты. Включая Гоббса, по-прежнему безучастно наблюдающего за всем от двери. Все ушли с разной степенью неохоты, всю дорогу расшаркиваясь и посылая воздушные поцелуи, пока, наконец, дверь не закрылась за последним из них, и мы с Maрией Гриффин не остались вдвоем, глядя друг на друга. Она холодно изучала меня, видимо, пытаясь решить, отношусь ли я к тем, кем можно командовать, или тем, кому стоит немного польстить, чтобы перетянуть на свою сторону. В конце концов, она приятно улыбнулась, кокетливо взмахнула длинными ресницами и похлопала по розовому одеялу из гагачьего пуха рядом с собой.
- Идите сюда и садитесь рядом со мной, Джон Тэйлор. Чтобы я могла как следует вас рассмотреть.
Я прошел вперед, взял стул и уселся лицом к ней, стараясь держаться на безопасном расстоянии. Она надулась на меня и приопустила ночную рубашку на груди, чтобы улучшить вид своего декольте. Такое мое внимание ее не огорчало. Я видел это в ее глазах. Ей всегда нравилось, если добыча сначала немного посопротивляется. Вблизи ее аромат был почти непреодолимым, запах раздавленных лепестков, пропитанных чистым животным мускусом.
- Я хочу задать вам несколько вопросов, - сказал я.
- Ну, конечно...Джон. Это ведь и есть то, чем вы, частные детективы, занимаетесь, не правда ли? Допрашиваете подозреваемых? По-моему, мне раньше не доводилось встречать настоящего частного сыщика. Это так волнительно...
- Вы не кажетесь слишком расстроенной исчезновением вашей внучки, - сказал я, чтобы начать разговор.
Мария пожала плечами. - Она всегда была сплошной неприятностью. Маленькая лицемерка. Мне никогда не нравилось, что она вмешивается в мою жизнь и расстраивает все мои планы... А это просто еще один способ обратить на себя внимание. Убежать из дома, целиком привлечь к себе интерес деда, а спустя несколько дней – вернуться живой и здоровой, довольной, улыбающейся и абсолютно невредимой, как ни в чем ни бывало, маленькая распутница. И Иеремия примет ее обратно, как будто ничего не произошло. Она всегда вертела им, как хотела.
- Вы не верите, что ее похитили?
- Конечно же, нет! Защиты, встроенные в этот дом, веками хранили эту семью. Никто не мог ни войти, ни выйти, не потревожив всевозможных скрытых сигнализаций, если только посвященный не деактивирован их заранее. Подготовка схем - это еще одно, на что обращала внимание эта заносчивым маленькая сучка.