И когда они кончили, она забрала у него всё, что называли его душой.
Их оргазмы привели в место вне времени и пространства, в место, где их души могли навсегда слиться воедино.
Учитывая, что его мужественность и так пошатнулась вмешательством добра, он не сказал ничего глупого или сентиментального, а просто крепче обнял Гею, но это было не слишком приемлемо, учитывая, что они оба стояли голыми. Стена, однако, оказалась неудобной. Быстро пролетев по воздуху, он уложил их в постель — в куда более мягкое место. Когда они расслабились, она положила голову ему на грудь, где ровный стук его сердца заставил её поднять голову и хмуро посмотреть в глаза Люциферу.
— Так, когда же ты проведёшь ритуал и вырвешь сердце? — спросила она.
Такая кровожадная просьба, да ещё в первую брачную ночь. Гея знала, как его избаловать.
— Не знаю, сделаю ли я это. Думаю, оставлю его на месте.
Потрясённая его словами, она села ровно, разинула рот и посмотрела на него.
— Оставишь? Зачем? Ты ведь осознаёшь, что так уязвим?
— Да, но… — Он прижал руку к её груди. — Но у тебя-то оно есть. Почему? — Он заметил, несмотря на все слои заклинаний, которые она наложила на сердце.
Опустив голову, Гея ответила:
— Я вернула его после провала с Лилит. Она была так близка к тому, чтобы найти его. Я решила, что так будет лучше. А потом, — она расправила одеяло, — расхотелось его возвращать. Я не понимала, как много не чувствовала, пока сердце не стало снова частью меня.
— Бинго. Дайте моей шалунье приз. Хотя уже поздно, у тебя есть приз — я!
— Подожди-ка. — Она встретила его взгляд и нахмурилась. — Я призналась, что сохранила его, чтобы чувствовать. А какое у тебя оправдание?
Он опрокинул её на спину и навис с горящими красноватым огнём глазами.
— Может, я и плохой ублюдок.
— Худший из худших.
— Я может и Повелитель греха.
— С тобой никто не сравнится, — проговорила она с улыбкой.
— Но мне очень нравится эта ненормальная привязанность к тебе, которая усиливается сердцем.
— Я считала, что оно чёрное.
— Было. По большей части. — Он скривился. — Но крошечная часть, самая маленькая часть любит тебя. Очень.
— Любит?
— Очень. Но, — он наклонился и коснулся кончиком носа до её, — если кому скажешь, я буду всё отрицать. И, вероятно, убью того, кто это услышит.
— Молчать об этом. Понятно. Без проблем. В конце концов, я не хочу портить твою репутацию. — Она ухмыльнулась.
— Рад, что ты понимаешь.
— Но раз уж мы одни и никого нет рядом, не мог бы ты повторить? Пожалуйста.
Он нахмурился.
— Манеры? В спальне?
Она рассмеялась.
— О чём я только думала? — Она схватила его за уши и притянула к себе. — Скажи мне, что любишь, большой грёбаный ублюдок, сейчас же, или я тебе устрою.
Он медленно растянул губы в сексуальной улыбке.
— Вот это моя распутница. — Он потёрся носом об её. — Люблю. — Он прошептал ей в губы. — Тебя. — Он завладел её ртом, но лишь на мгновение, прежде чем перевернуться на спину и откатиться в сторону. — Пока я не забыл, у меня есть кое-что для тебя. Он встал, потягиваясь и прихорашиваясь под её восхищённым взглядом.
Затем он протянул руку и вручил ей свой подарок. Гея просто закричала.
#ВзорвалЕйМозг
Глава 19
@ГеяЛюкНавеки: Иногда думаешь, что знаешь кого-то, а он делает что-то неожиданное, только ради тебя.
#ВзрывМозга
— Какого чёрта ты делаешь? — Она стояла на коленях на кровати и держала его сердце, совсем не чёрный орган, как он утверждал. Даже не грубый и кровавый, как она ожидала. Орган тепло пульсировал в её руках. Живое. Бьющееся. Часть Люка.
— Я отдаю тебе своё сердце.
— Ты же понимаешь, что это выражение не следует понимать буквально.
Уперев руки в бока, Люцифер хмуро посмотрел на неё.
— Шалунья, перестань меня раздражать. Я отдаю тебе своё сердце — это мой свадебный подарок.
С недоверчивым выражением лица она уставилась на него.
— Ты отдаёшь мне сердце. То, что делает тебя смертным?
— Я отдаю тебе жизнь. Привязанность, — он не смог сдержаться и скривил губы, — и член. Что, как известно, технически более важно, чем эта дефектная вещь.
Увидев его отвращение, она не смогла сдержать улыбку. Несмотря на всю дерзость, Люк покраснел. Слишком важный Повелитель греха, он мог позволить себе краснеть только в присутствии Геи.