– Я еду с вами, – упрямо повторила Рен. – Ну скажи, что я еду с вами!
Гаргл подошел к ней вплотную. Потом заговорил, и в его голосе звучали издевательские нотки.
– Значит, так, Рен, я тут еще разок обо всем поразмыслил, и выходит, что, вообще-то, ты у нас не поместишься.
Рен быстро заморгала, пытаясь остановить выступившие на глазах горькие слезы, потом швырнула свою сумку на гальку и закричала:
– Ты обещал взять меня с собой!
Краем глаза она заметила, как неотрывно наблюдающая за ней Ремора шепнула что-то маленькому Селедке и на лице у того появилась презрительная ухмылка. Какой же дурой они ее считали!
– Я хочу все увидеть! – уже не могла остановиться Рен. – Хочу что-нибудь совершить! Я не хочу оставаться здесь, не хочу быть женой Нэта Заструджи, не хочу учить детей, не хочу состариться и умереть!
Гаргла, похоже, напугал поднятый девочкой шум.
– Рен! – просипел он, и в тот же миг, словно яростное эхо, из темноты прозвучал другой голос:
– Рен!
– Мама! – охнула девочка.
– Черт! – выругалась Ремора.
Гаргл ничего не сказал, а выхватил из-за пояса пистолет и, недолго думая, выстрелил вдоль берега. В свете голубой вспышки Рен увидела мать, широко шагающую по гальке с револьвером в напряженно вытянутой перед собой руке. Она лишь чуть уклонилась от просвистевшей мимо пули. «Бж!» – выстрелил ее револьвер. «Бж, бж, бж!» – сухо лопалось в воздухе, будто кто-то с размаху захлопывает книжку. Первая пуля с лязгом отрикошетила от корпуса «Автолика», еще две просвистели за озеро, четвертая шмякнула Гаргла точно между глаз. Что-то густое и теплое обрызгало лицо и одежду Рен.
– Гаргл! – взвизгнул Селедка.
Гаргл медленно опустился на колени, затем наклонился вперед и уткнулся лицом в набегающие на берег с ласковым журчанием маленькие волны.
Селедка, поднимая брызги, побежал к нему, загородив сектор стрельбы Реморе, которая тоже вытащила свой пистолет.
– Селедка, на борт! – скомандовала она. – Возвращайся в Гримсби!
Сразу две пули из револьвера Эстер опрокинули ее назад, в озеро.
– Гаргл! – хныкал Селедка.
Эстер перезаряжала револьвер, пустые гильзы со звоном падали на гальку возле ее ног.
– Рен, сюда! – крикнула она.
Дрожа от нервного потрясения, девочка с готовностью сделала нетвердый шаг в сторону матери, как вдруг Селедка обхватил ее одной рукой за талию сзади и прижал к себе. В другой руке он держал пистолет Гаргла, уперев ствол в подбородок Рен.
– Брось револьвер! – выкрикнул Селедка. – Или я… Или я убью ее! Убью ее!
– Мамочка! – пискнула Рен. Ей было трудно дышать. Больше всего на свете она сейчас хотела оказаться дома, в безопасности, а случившихся с ней приключений, казалось, хватит теперь до конца жизни. – Мамочка, помоги!
Эстер медленно двинулась вперед, держа Селедку на мушке. Но все понимали – она не нажмет на спусковой крючок, слишком велика опасность попасть в Рен.
– Отпусти ее! – приказала она Селедке.
– Да, чтобы ты меня пристрелила! – всхлипывал мальчишка.
Поворачивая Рен так, чтобы она все время находилась между ним и Эстер, он потащил ее за собой вверх по сходне. Ствол пистолета по-прежнему с силой упирался ей в подбородок, отчего голова у нее запрокинулась. Рен чувствовала, как мальчика бьет дрожь, и могла бы запросто справиться с ним, если бы не боязнь, что он выстрелит. Селедка втащил ее через люк внутрь и локтем нажал кнопку механизма, убирающего сходню. Эстер выстрелила, стараясь попасть по гидравлическим шлангам, и промахнулась; пуля лязгнула по металлу и рикошетом полетела через озеро.
– Мамочка! – опять выкрикнула Рен, и последнее, что увидела через щель закрывающегося люка, – свою мать, кричащую ей вслед.
Селедка протолкнул пленницу сквозь дверной проем в рулевую рубку, напичканную электроникой, и одной рукой начал манипулировать приборами управления, а другой продолжал держать пистолет на уровне ее головы. Рен почувствовала, как пиявка зашевелилась.
– Пожалуйста, – взмолилась она. Пол накренился. Рен увидела огоньки на склоне холма. – Помогите! – вырвалось у нее.
В иллюминаторы уже бились волны, на мгновение мелькнула луна, дрожащая и призрачная в омытом водой стекле. Затем все исчезло, по-другому загудели двигатели, и Рен подумала: «Мы погрузились под воду! Теперь я никогда не попаду домой!» Что-то повернулось у нее в желудке, и девочка потеряла сознание.