Магнар отпустил мою руку, как будто это его оскорбило, и скрестил руки на груди, возвышаясь надо мной рядом с кроватью.
— Так какое это имеет отношение к тому, что я не могу сказать — Старейшина, нет, я имела в виду…
— Ты не сможешь произносить мое имя, пока не завершишь свое обучение и не освободишься от своей связи со мной. Теперь я твой Старейшина. Твой наставник.
— Но это смешно, тебе, конечно же, наплевать на то, что я использую твое имя. Мы действительно должны соблюдать все эти маленькие правила? — Я покачала головой, удивляясь, почему я должна следовать правилу, о существовании которого даже не подозревала.
— Неважно, наплевать мне или нет. Ты дала свою клятву. Ты отказалась от своей свободы и связала себя узами нашего народа. Богиня Идун устанавливает правила, даже если ты не хочешь им следовать, — ледяным тоном сказал Магнар.
Должно быть, я что-то упустила, потому что я все еще не понимала, почему он так разозлился из-за этого. Разве он не хотел этого? Разве он не был совсем одним, последним в своем роде? Так почему же он смотрел на меня так, словно я только что бросила его любимый меч в болото?
— Но… — я провела большим пальцем по звезде на своей коже, и меня охватило чувство неловкости.
Я никогда не спрашивала Магнара о том, что на самом деле означает принятие обета. Я знала, что это высвободит мои дары, но он предупредил меня, что я также откажусь от своей свободы. Я явно не совсем понимала, что это за собой повлечет. Хотя я никогда не ожидала, что потеряю контроль над собственным языком.
— Значит, я не могу произносить твое имя? Я просто должна называть тебя «Старейшиной»? — Мое горло сжалось от эмоций, жар разлился по щекам от унижения из-за необходимости обращаться к нему по статусу, который внушал уважение, независимо от моих чувств по этому поводу. Я провела всю свою жизнь в клетке, вынужденная кланяться существам, которые против моей воли поставили себя выше меня, и принятие обета было задумано как способ подняться над этим, перестать подчиняться воле других. Но теперь я просто оказалась под другим зверем, действия моего собственного тела предавали меня и принуждали к подчинению.
Я подавила всплеск эмоций, сдерживая покалывание в глазах, не позволяя ни единой слезинке упасть из-за этого. Я отдала все свои слезы своему горю. Я не пролью больше ни одной.
Старейшина. Это слово было похоже на цепь у меня на шее. Оно заставило меня почувствовать, что я была кем-то меньшим, чем он. Как будто мы не были равны, и я больше не была свободна.
— Это мой титул, и из уважения ты должна обращаться ко мне именно так. — Глаза Магнара сверкнули сталью, в его взгляде читалась ярость, и в нем мелькнуло предательство, которого я не поняла.
— Разве ты не хотел обучить меня? — Спросила я.
После всего, что побудило меня принять обет, я внезапно начала сомневаться в своем выборе. Если Магнар не хотел занимать эту должность, то что мне оставалось делать теперь?
— Когда я рассказал тебе о клятве, ты ясно дала понять, что не хочешь ее принимать. Так что я и не думал учить тебя после этого, — прорычал он.
— Ну и что? Я передумала. Наверняка ты, как никто другой, можешь понять жажду мести, которую вызвала во мне смерть моего отца…
— Месть станет концом твоей жизни, если ты позволишь ей контролировать каждое твое решение! — прокричал он, его голос резким треском разорвал тишину, заставив мое сердце подпрыгнуть и я откинулась на подушки.
Магнар хлопнул ладонью по спинке кровати рядом со мной, затем отвернулся от меня, топая по хрупким половицам и с явным разочарованием запуская пальцы в свои длинные волосы.
Всплеск страха заставил адреналин хлынуть по моим венам, но я отказалась трусить перед ним, как наказанный ребенок. Мои губы растянулись в собственном рычании.
Я сбросила с себя одеяло и плавным движением поднялась, готовая ударить его по его глупой голове, если это было необходимо, чтобы добиться от него ответов. Но ноги подкосились, когда я попыталась сделать шаг, и мне пришлось ухватиться за каркас кровати, чтобы не упасть. Голова кружилась от недостатка пищи, но и что-то еще было не так. Как будто мои конечности двигались не совсем так, как я ожидала, мое тело быстрее реагировало на мои желания, а осознание окружающего мира росло по мере того, как я двигалась.
Я оглядела себя. Моя одежда была грязной и рваной, а ноги босыми. Грязь и кровь все еще оставались коркой под моими ногтями после постройки каирна из камней для моего отца. Я должна была чувствовать себя дерьмово, но в моем теле появилась легкость, которая противоречила моим ожиданиям.