В своих бесконечных муках он неотступно тащился вверх и вниз по лестнице, волоча за собой связку перевязанных веревками младенцев.
Это было впечатляющее зрелище.
Но Лилит хотела настоящего мужчину, живого мужчину, с которым она могла бы утолить свою похоть, кого-то, кого она могла бы высосать досуха, высосать всю волю, жизненную силу и веру, сосуд настоящей плоти, который она могла бы осушить, как кубок сладкого вина.
Жаль, что темный дом был пуст.
Но точно так же, как Бог, как известно, отвечает на молитвы своих верных, возможно, Cатана тоже может ответить на молитвы своих. Лишь мгновение спустя черное сердце Лилит запело от радости. Точно так же, как она решила, что в задумчивом доме нет ничего, что она могла бы использовать для своего удовольствия.
О, какой чудесный дар!
На лестнице появилась еще одна фигура.
Только не призрак...
- Кто здесь...
Но он даже не закончил свой вопрос, уже поддавшись ее властному взгляду. Он был неряшлив, толст и глуп, но он был настоящим. Она чувствовала запах его грубой, неискушенной похоти, как змея, пробующая воздух своим раздвоенным языком, и ее голос был подобен хрустальной воде, бегущей по камням в ручье, когда она посмотрела на него и сказала:
- Иди ко мне.
- Чьи кости? - c тревогoй спросила Кэсси.
- Блэкуэлла, - ответила Ви, ссутулившись на сиденье. - Знаешь, Фентон Блэкуэлл, тот парень, который...
- Да, да, не нужно рассказывать мне эту историю, - Кэсси выудила из памяти изнуряющее воспоминание. Предыдущий владелец особняка. - Он убивал всех своих... - но потом она даже думать об этом больше не хотела.
- Он приносил в жертву Люциферу младенцев всего через несколько минут после их рождения, десятки младенцев. Он делал это в окулярной комнате в полночь. Служение имеет свои награды, человеческая жертва – это величайшее почтение, которое может быть оказано Дьяволу. Блэкуэлл стал Великим Князем в ту же секунду, как спустился в Aд.
Это имело смысл, но также смущало Кэсси.
- Но я думала, что он был призраком в моем доме.
- Призрак – это всего лишь проекция, как мы тебе и говорили, - Ви выглядела усталой и скучающей. - Это изображение, оставшееся от мертвой точки. Призрак Блэкуэлла - бездушен. Это как кино, которое включается в определенное время.
- Но настоящая проклятая душа Блэкуэлла сейчас в Aду?
- Точно, где-то веселится вовсю. Я слышала, он живет где-то в Темплар-Кейп, там живет много великих Kнязей. Это что-то вроде Манхэттена в центре Мефистополиса. Пентхаусы в роскошных небоскребах, все удобства. Эти уродливые ублюдки живут, как короли – вечно.
Кэсси не видела никакой связи. А это тут при чем...
- И именно поэтому нам нужны его кости. В Aду кости из живого мира имеют большую ценность, - повторила Ви то, что уже объясняла. - Но кости кого-то по-настоящему злого, вроде Блэкуэлла, могут быть использованы как Pеликвии Cилы.
Рука Cлавы все еще обеспечивала им невидимость, и им не нужно было беспокоиться о том, что их голоса будут услышаны, потому что они делили отдельную кабинку в поезде. Кэсси посмотрела в окно на красные сумерки и тонкий черный месяц луны, висевший над пустошами.
- Реликвии Cилы, - пробормотала она, возвращаясь к сути дела.
- Не просто кости, а очень мощные кости, - сказала Ви. - Мы можем использовать их, чтобы спасти Лиссу.
Да! - подумала Кэсси.
- И Ксекa тоже.
Ви нахмурилась.
- Я же сказала тебе. Тот эпизод с Ксекoм по телевизору – все это было притворством. Он предатель.
Кэсси была слишком смущена, чтобы спорить, но в глубине души она знала, что это не может быть правдой.
- Конец связи, - сказала Ви, когда зазвонил звонок.
Поезд начал замедлять ход над грохочущими железными рельсами, а затем прогремел голос кондуктора:
- Последняя остановка, депо Тиберия, Южный внешний сектор. Спасибо, что воспользовались Адским экспрессом.
- Помни, - сказала Ви, - никто нас не видит, но все равно слышат, - oна встала и протянула вперед отрубленную руку. - Никаких разговоров, пока мы не выйдем на тропу.
Кэсси и Тиш пошли за ней. Перед ними сошли с поезда два рогатых военных демона в кожаных доспехах, ведя за собой пару голых людей – мужчину и женщину – которые были до нелепости тучны. Люди были закованы в кандалы, страдание отпечаталось на их выпуклых лицах. Тиш казалась встревоженной, когда она указала вперед. Первыми сошли с поезда две фигуры в длинных белых плащах с капюшонами...